Изменение гравитации (ОМЕГАВЕРС)

70

Мидория поднял на альфу тяжелый томный взгляд. Он не пил. Он никогда не пьет, не может представить себя пьяным. С легким опасением относится к пьяным окружающим и на себя такую роль примерять страшиться. Но по ощущениям он был пьян.

Голова казалась тяжелой, дыхание медленным, картинка перед глазами плывущей. Мысли путались; он хмурился, пытаясь собрать их в кучу, но мозг отказывался работать. Он привык, что, когда Изуку приходит в клуб, последующее запоминать и фильтровать не требуется, напротив, необходимо скорее забыть; это практически вошло в привычку.

Альфа был пьян - омега видел, сколько текилы он в себя влил, - но вел себя совершенно адекватно и практически не шатался, танцуя.

Мидория не хотел больше ждать: он спрыгнул с высокого барного стула, схватил его за грудки и притянул к себе, заставив прильнуть. Секунду тяжело смотрел в глаза, прежде чем поцеловать. Губы были влажные от напитков и немного кислые на вкус, но Изуку этого не заметил.

Ему было всё равно, когда руки заскользили по его спине, пояснице, когда бесцеремонно сжали ягодицы. Он отпрянул, посмотрел пристально на альфу и, схватив его легко за галстук, потащил к выходу. Тот не сопротивлялся.

Они чуть не свалились прямо на пороге, только открылась дверь в квартиру Мидории. Омега не открывал глаз, ему было всё равно: кто перед ним и как этот кто выглядит, как смотрит. Он чувствовал, как сильные руки легко подхватывают его, тащат вглубь, как роняют на кровать. Альфа улыбался и выглядел очень довольным, но Изуку всё равно отдаленно раздумывал над тем, могут ли после этого его привлечь к ответственности за связь с пьяным.

Альфа вел себя напористо и грубо, но Мидория не возражал: в его постели уже побывали совершенно разные люди и он мог с уверенностью сказать, что наглость и напыщенная самоуверенность не самая плохая манера себя держать. Рассеянные партнеры, неуверенные прикосновения или испуганные взгляды злили его ещё больше. Изуку просто хотел достигнуть облегчения и забыть обо всем, что произошло, уснув.

Его прикусили за губу, и омега раздраженно зашипел. Он резко сел, повалив альфу на матрас, и навис сверху.

- Так, к моей груди и шее прикасаться нельзя, - недовольно объявил Мидория и исподлобья посмотрел на альфу, чьего имени запомнить он так и не удосужился.