Всегда есть главные герои, которые мечтают открыть гарем./总有主角妄想开后宫

Глава 66 (Арка 6-5 )

 Когда он проснулся, было полночь, тело было немного слабым, и как будто маленький огненный шар был засунут в его даньтянь, обжигая и согревая все его тело.

"Проснулся?"

Чистый, свежий, мелодичный голос, смутно знакомый.

Полуприкрытые глаза расширились, и Е Чжичжоу повернул голову в его сторону, чтобы увидеть красивого мужчину с белыми волосами и красными зрачками, полусидящего на кровати, который смотрел на него без выражения, без одежды.

Подожди, уши?

"Белый?"

Лицо большого красивого мужчины покрылось черной щетиной, а его длинные тонкие пальцы потянулись и сильно ущипнули его за лицо: "Как ты назвал меня, смертный?".

Сила на его лице не была тяжелой, Е Чжичжоу внимательно посмотрел на его чрезмерно белую кожу и красивое, статное лицо, перебрал в голове имена своих возлюбленных в разных мирах, и, наконец, решил отказаться от скромности и доблестно протрубил вперед: " Дорогой~".

Рука большого красивого мужчины напряглась, затем медленно отстранилась, он отвёл глаза, очень холодно кивнул, и был высоко и холодно молчалив, но пара бессознательно отведённых назад ушей выдавала его застенчивое и радостное настроение в это время.

У Е Чжичжоу чесалось сердце и чесались руки, поэтому он не мог удержаться от слюноотделения и от желания погладить .

Затем он с размаху обнял его, а его вороватая рука подкралась сзади, полная грязных мыслей: "Милый, а этот твой большой хвост все еще там?".

Уши красивого беловолосого мужчины мгновенно насторожились, глаза застыли, он боком завел руку вора за спину, затем перекатился и прижал его к себе, его глаза слегка сузились, тон стал опасным: "Чего ты хочешь?".

Е Чжичжоу посмотрел на его красивое лицо вблизи, не заботясь о скованных руках, наклонил голову и надкусил, с удовольствием разглядывая зубы и глаза: "Ты мне нравишься таким!". Я думал, что буду человеком и зверем, а оказалось, что всем, благодаря богам и богиням неба и земли!

Уши беловолосого красавца снова начали развеваться, пушистый хвост за спиной бессознательно вилял, глаза оставались холодными и безразличными, но его лицо мало-помалу краснело, и после молчаливого мгновения он вдруг сказал: "Цзи Хуайцзинь".