Подонок в моей постели || E & V

глава 18

Мои уши гудят от грохота сотен разговоров, которые я не могу разобрать. Если честно,
мне всё равно, что говорят. Во всяком случае, большая часть — это претенциозная
педантичность или повторяющиеся разговоры об одном и том же. Стопы пульсируют, когда
я отхожу в угол передохнуть.
Весь вечер я только тем и занимаюсь, что очаровываю богатых спонсоров. Попахивает
дешевым каламбуром на тему поиска покровительства богатенького покровителя, но мне
отчего-то не до смеха, я слишком измотана. Плюс эти каблуки убивают меня.
Все участники симфонии здесь, шикарно одетые, потому что, когда ходишь вокруг да
около ради необходимости финансирования, ты должен выглядеть так, будто тебе не нужны
деньги. Мы усердно работаем со спонсорами, льстим, не будучи очевидными, благодарим,
не будучи послушными, подчёркиваем их вклад и значение, стараясь казаться искренними,
когда ведём себя так, словно мы зависим только от них.
Их вклад действительно что-то значит для меня, но альтруизм кажется фальшивым,
когда в дело вступает лесть. Почему мы не можем просто отпраздновать нашу общую любовь
к музыке вместе?
Но это не традиция.
Мы очаровываем потенциальных спонсоров всё дольше и дольше, стремясь получить их
покровительство, всю вечеринку заставляя чувствовать себя заманчивыми и щедрыми, не
прося их явной финансовой поддержки. Вы никогда не сможете напрямую попросить их о
помощи или ослабить вашу бдительность. Каждое слово должно быть выверено и
распределено с точки зрения того, что этот человек должен услышать, чтобы вложить свои
деньги.
Умножьте это примерно на пятьдесят — количество людей, с которыми я лично
переговорила, — и я уже умираю от желания убраться домой.
Интересно, что сейчас делает Егор? Его вечеринка сегодня вечером, в нескольких
милях от меня, как физически, так и по настроению. Здесь снисходительно улыбающиеся
дамы увешаны бриллиантами. Мужчины в смокингах, фраках и с развратными улыбками. Я
поймала больше одного взгляда, направленного на мою грудь. На его вечеринке тоже будут
деньги, но, держу пари, гости более интересные и крутые. Рэперы, музыканты, знаменитости
отрываются на свободе, вместо того, чтобы стоять и пытаться показать свои познания в
классической музыке и объяснить, какую симфонию лучше играть.
Егор пустился бы во все тяжкие на вечеринке. Держу пари, он даже оживил бы это
место и вызвал небольшое волнение. Звёздный артист на сборе средств для искусства? Боже мой! Он будет в центре внимания и заставит всё двигаться. Его образ жизни должно быть,
капитально отличается от такого. Бьюсь об заклад, там людей не заставляют носить тесные
костюмы и неудобные платья, если они не хотят.
Мы в Москве, мне было бы удобно. Я могла бы надеть
кроссовки, его старую футболку и джинсы. Я могла бы есть, пить и сидеть, не чувствуя, как
корсет врезается мне в рёбра. Егор держал бы меня за руку, мы бы смеялись, и это было бы
непринуждённо. Он, вероятно, заставил бы меня сделать что-нибудь сумасшедшее,
например, прыгнуть в бассейн в одежде, пока рок-звёзды и супермодели смеялись бы, а
потом присоединились к нам.
Может быть, это тоже не моя сцена, но, по крайней мере, я могла бы расслабиться и
действительно повеселиться.
Беру бокал шампанского у одного из официантов, но это всего лишь прикрытие. Я уже
выпила один бокал, и, несмотря на атмосферу вечеринки, расслабляться не собираюсь. Одно
неверное слово может сорвать сотни тысяч спонсорских долларов.
Егор говорил, что вынужден заниматься тем же самым ради спонсоров тура. Такие
разные миры, а проблемы одни и те же.
Я делаю шаг назад, стараясь не вздрогнуть от прострелившей боли в ноге. Приду домой
— выброшу эти туфли. Переминаясь с ноги на ногу, вспоминаю о скованности в ногах. Бёдра
всё ещё болят от последней встречи с Егором в воскресенье.
Мы попрощались ещё одним раундом занятия любовью, скорее отчаянным, чем
нежным, хотя чувства становились всё более противоречивыми у нас обоих. Мы понимали,
что прощаемся, и от этого факта каждого прикосновения казалось мало. Я отчаянно
пыталась взять по максимуму. Мне уже было известно, как быстро эти воспоминания могут
исчезнуть, и я хотела запомнить их как можно больше, чтобы наполнить свой разум и тело.
Безжалостное признание повисло между нами. Я не просила его остаться, и он не
просил меня поехать с ним. Если бы он это сделал, я отправилась бы с ним, и чёрт с ними, с
последствиями.
Качаю головой, заставляя себя сосредоточиться на вечеринке, и надеюсь, что моя
вежливая улыбка не выглядит слишком натянуто и неискренне. Я ведь должна здесь быть,
верно? Мечты сбываются.
Так почему мне хотелось на другую, чужую вечеринку?
Шампанское холодное и вкусное, когда я делаю ещё один глоток, несмотря на моё
правило одного бокала. Вижу Андрея, который еле заметно качает мне головой.
Чёрт. Я киваю, выпрямляюсь и опускаю свой бокал, расслабляясь, когда мой маэстро
слегка улыбается мне, прежде чем повернуться к женщине, у которой было слишком много
подтяжек лица. Сезон ещё даже не начался, а я уже устала подчиняться.
И самое грандиозное представление ещё впереди.
Тяжесть моего выбора обрушивается своим весом на мои плечи, втаптывая моё
посредственное настроение в глянцевую плитку пола.
— Почему ты скучаешь здесь одна? — Саша приближается, понизив голос. Он прекрасно
смотрится в костюме, с собранными сзади  волосами. Он так счастлив
при виде меня, что я чувствую себя немного виноватой за то, что на днях смеялась над его
машиной с Егором. В конце концов, это сложный бизнес. Только потому, что он надеялся
на что-то большее, вовсе не означает, что я должна игнорировать присутствие друга в
симфонии. Я улыбаюсь и снова беру свой бокал.
— Смазываю голос.
— Оно и слышно, — отвечает Саша, более хрипло, чем обычно. — Просто не
злоупотребляй смазкой.
Моргаю часто и кусаю губы, чтобы сдержать улыбку.
Саша даже не понимает, что сказал. Он трет свои слезящиеся глаза.
— У меня разыгралась аллергия от всех этих духов.
— У меня нет аллергии, а голова всё равно кружится.
— Даже самые дорогие духи оказываются чересчур приторными, когда их так много в
одном месте.
— Жаль, что нельзя открыть окна или включить вентиляторы.
Он смеётся.
— И испортить чью-то прическу? Да ты мечтательница. Но ты здесь новенькая. Все
здесь должны блистать красотой. Ни в коем случае нельзя показывать, что ты устала.
Я переношу вес на другую ногу, пытаясь ослабить давление, страстно желая сбросить
каблуки и почувствовать холодную плитку голой стопой. Может быть, я смогу ускользнуть в
уборную и сделать это.
— Раньше я бывала на таких приёмах с моим отцом. Ненавижу чувствовать, будто я
продаю себя. От этого пиара меня тошнит. Это главная причина, по которой я предпочитаю
ансамбли сольной карьере.
— Не любишь софиты?
— Меня волнует музыка, а не слава или известность. Мне плевать, увижу ли я своё имя
в таблоидах. — На самом деле, мне кажется, хуже, когда люди хотят всё время знать о тебе.
Быть под постоянным прицелом камер утомительно. Интересно, на сколько я могла бы
сейчас улизнуть в уборную и пересидеть там? Хотя, мне всё равно было бы мало времени. —
Но вечерами, подобные этим, я бы с удовольствием сбежала от всего этого.
Саша гримасничает и незаметно тянет за воротник, как будто тот его душит.
— Я тоже ненавижу такое. Если ещё хоть один человек вспомнит «Йо-Йо Ма», когда
узнает, что я виолончелист…
— Слава Богу, я не единственная.
— Ты не выглядишь счастливой по этому поводу. — Он отпивает свой напиток.
— Страдание не любит одиночество, Саша.
— Давай я заплачу, а ты разыграешь припадок, чтобы мы могли выбраться отсюда.
Ах если бы. Хотя мне от части интересно, сколько он предложит.
— Я уже потратила два часа и семнадцать минут. Не то, чтобы я считала. Возможно,
доживём до самого конца.
Он кивает кому-то на другом конце комнаты.
— Да, эти вечеринки — как корабли: утонут они, захлебнемся и мы. По крайней мере,
Андрея смоет вместе с нами.
— Он действительно хорош в своём деле. Мне нравится, что он не ведёт себя так, как
будто он выше всего. Несмотря на то, что мы все знаем, что он главная
достопримечательность, он ведёт себя, как любой другой участник симфонии.
Саша кивает.
— Наш последний маэстро был кошмаром. Он относился ко всему ансамблю так, как
будто мы были его личным крестом, вёл себя, словно у него не было времени для нас, и он даже не оправдывался перед руководством.
Каким-то образом Андрей справляется со всем, даже с некоторой долей изящества,
несмотря на то, что время от времени ведёт себя грубо.
— Тогда я рада, что не застала его.
Саша допивает немного янтарной жидкости из своего бокала.
— Я рад, что между нами не возникло никакой неловкости.
Внезапная смена темы разговора застает меня врасплох, но я радуюсь и отвечаю честно:
— Я тоже.
— И ты не скажешь мне, кто этот парень?
— Узнаешь достаточно скоро, — увиливаю я, не зная, что сказать и что думать. Моя
жизнь была жизнью обычной девушки полгода назад. Теперь на меня навалились сложности.
— Ну, кто бы он ни был, ему крупно повезло.
От неловкости я начинаю краснеть.
— Спасибо.
Улыбка Саши становится слегка нервной.
— О, лёгок на помине.
Откуда он знает?
— Кто?
— Маэстро.
Он приближается. Должно быть, слышал, что мы обсуждали его. Ну или мы
слишком застоялись на одном месте, уклоняясь от своих обязанностей, и стали лёгкой
добычей. Сделай заинтересованное лицо.
Синхронно наши позы становятся ещё более напряжёнными, и мы поворачиваемся к
Андрею с нетерпеливыми улыбками, готовясь к худшему, что могут сделать только
музыканты перед разговором со своими дирижёрами.
Должна признать, что сегодня, когда его тёмные волосы взъерошены, а шампанское
придало его строгим глазам нехарактерный блеск, он выглядит особенно эффектно. Чёрный
пиджак подчеркивает широкие плечи, а жилет — стройную талию. Искренняя улыбка
превращает его из «милашки с потенциалом» в «невероятного красавца».
— Привет, Валя.
— Привет, Андрей. — Конечно, он подошёл, когда я осталась наедине с Сашей — с
человеком, которому он велел мне не давать «ложных надежд» и не проводить с ним много
времени.
Андрей поворачивается к Саши с дружеской улыбкой.
— Как твои дела?
— Я в порядке, спасибо. Как идут дела в этом сезоне?
Андрей кивает, улыбка исчезает.
— Очень хорошо. Если всё пройдёт гладко, думаю, мы значительно превзойдём
ожидания.
— Это здорово, — говорю я с энтузиазмом. Я действительно рада это слышать. В конце
концов, это тоже моё будущее.
— Саш, ты извинишь нас, мы отойдем на минутку? —  Андрей берёт меня за руку, прежде
чем Саша отвечает, и ведёт к двери в небольшой внутренний дворик, украшенный греющими
свечами и каллами.
На сколько серьезны сейчас у меня проблемы? Я выпрямляюсь, непокорность
наполняет мой позвоночник, делая его несгибаемым. Если он попытается снова сказать мне, с кем я могу встречаться, а с кем — нет, то услышит от меня немало размышлений по этому
поводу. На данный момент мы с Сашей вряд ли можем стать парой. Если мы можем быть
друзьями — такая редкая возможность в нашей области — тогда чьё это дело?
Андрей проводит рукой по волосам.
— Я хочу поблагодарить тебя за твоё самообладание и подобающее поведение сегодня
вечером. Ты была блестящей, невероятной и очаровательной. Я не мог делать большего.
Пощёчина была бы для меня сейчас меньшей неожиданностью.
— Правда?
— Многие спонсоры спрашивали конкретно о тебе. Похоже, мы получим ещё одно
вложение.
— А они знают…
Он качает головой.
— Но я не вижу причин, почему это должно измениться, когда они узнают. Я был прав
насчёт тебя, Валя  У тебя есть все, что нужно, чтобы стать важной частью этой симфонии.
Это действительно много значит для меня. Ты ведь знаешь, что это так, верно? — Он
ласкает моё плечо, убрав руку прежде, чем я, смутившись, могу сравнить его прикосновение
с прикосновением Егора.
С Андреем трудно работать, но он справедливый и хорошо к нам относится. Чем лучше
мы выступим, тем лучше будут наши отношения. По крайне мере, такое я слышала. Я всё ещё
новичок в этой должности.
— Спасибо, что сказал мне. — Я подношу бокал к губам, прежде чем вспомнить его
предостережение, и снова опускаю.
Он наклоняется вперёд.
— Не стесняйся. В конце концов, мы празднуем.
Расслабившись, делаю небольшой глоток.
— Сегодня вечером много чего происходит. Я рада, что симфония получит больше
финансирования.
— Представляю, насколько ошеломляюще это для тебя. Я когда-нибудь рассказывал
тебе о своём первом таком мероприятии?
Ещё один глоток.
— Нет.
Его глаза мерцают, и он наклоняется ближе, понижая голос.
— Меня чуть не вырвало на ботинки мэра.
Я давлюсь шампанским, краснея, когда смеюсь. За сегодняшний вечер я впервые
наслаждаюсь, несмотря на отвратительные каблуки.
— Да ладно, не верю.
— Я умирал внутри. Так много нужно доказать огромному количеству людей. Я
слишком много пил и мало ел. Голова кружилась всю ночь. Но я прошёл через это. —
Выражение его лица становится серьёзным. — Ты тоже пройдёшь. Ты создана для этого.
Мои плечи расслабляются.
— Будем надеяться. — Впервые с ним я чувствую себя по-настоящему спокойной.
Может, дело в шампанском, или, возможно, я зарекомендовала себя достаточно хорошо,
чтобы он доверял мне. Это помогает избавиться от чувства, что я не в своей тарелке.
— Думаю, мне следует вернуться к спонсорам.
Я проникаюсь к нему нежностью и сочувствием от проблеска усталости, который вспыхивает в его глазах, прежде чем он улыбается.
— Да. Поговорим позже.
Он кивает.
— Определённо.
Андрей уходит в одном направлении, а я в другом. Я рада, что мы поговорили. Он
задумчив, но это страсть; в его резкости нет ничего страшного. Он стремится создать себе
имя, создавая его всем нам и делая лучше для нас же. Он по-своему гениален. Не так, как
Егор.  Андрею приходится использовать наш творческий дух и удерживать нас всех вместе.
Андрей же должен беспокоиться только о своей собственной музе. У них разные силы,
харизма.
Андрей направляет бурю.
А Егор и есть буря.
На вкус он был как мята, когда целовал меня на прощание. Я проскользнула обратно в
отель, чтобы проводить его, не в силах сопротивляться, когда он попросил об этом. Хоть это
и невозможно, мне бы хотелось, чтобы он попросил большего.
Я должна была отдать ему его футболку, ту, которую он позволил мне взять. Конечно, я
случайно-нарочно забыла её дома. В спальне. Там, где я использовала её вместо ночной
рубашки каждую ночь, когда мы были не вместе.
Эта вещь на память мне о нём. Нечто личное, что он любил и носил на своей коже. Это,
может, и странно, но меня утешает. Заставляет чувствовать, что он не так далеко.
На этот раз, когда он попросил мои контакты, я дала ему их. Его тело так идеально
подходило к моему, и он обещал позвонить, написать.
Я не могла этого допустить, но мне так этого хотелось.
Но с тех пор я не слышала от него ни слова. Возможно, он добавил меня в список
женщин, которым будет звонить лишь, когда снова окажется в городе на гастролях. Может
быть, я что-то значила для него. Может, будет лучше заниматься жёстким, быстрым и
горячим сексом с кем-то вроде Егора. Может быть, это был единственный способ, которым
мы могли бы быть вместе.
Тьфу, перестань думать о нём!
— Прошу минуточку вашего внимания, пожалуйста. — Голос Андрея звучит из
динамиков.
Мы все поворачиваемся к маленькой сцене, на которой он стоит. Я подхожу немного
ближе вместе с несколькими другими гостями.
Андрей окидывает толпу взглядом, который заставляет почувствовать, словно он смотрит
на всех и сразу.
— Последние несколько лет были тяжёлыми для искусства. Финансирование
сократилось, гранты уменьшились, а посещаемость упала. Но не для нас. Наша симфония
продолжает расти и процветать, и в немалой степени благодаря всем вам. Давайте
поаплодируем себе.
Мы послушно хлопаем.
Небольшая суета у двери привлекает моё внимание.
Егор Владимирович Кораблин только что вошёл в помещение в чёрном костюме, идеально сидящем
на нем.
У меня галлюцинации? Я бы потерла глаза, если бы могла оторвать от него взгляд. Мои
конечности кажутся тяжёлыми, а из-за звона в ушах я не слышу слов Андрея. Не обращая на меня внимания, Егор проходит через толпу как невероятно хорошо
одетый хищник в поисках чего-то. Точнее, кого-то.
В поисках меня.
Он не звонил, но пришёл сюда сегодня вечером, чтобы быть со мной, зная, как сильно я
ненавижу подобные сборища.
На меня нашло осознание, и мои колени ослабли.
Боже, помоги мне, я влюблена в него.
Он берёт бокал у официанта и продолжает обходить периметр, рыская взглядом в толпе.
Я люблю Егора, но не безнадёжным, безумным способом. Я искренне
люблю этого мужчину. Наша жизнь была бы дикой, невероятной и такой чертовски полной,
что было бы неважно, если бы всё это разрушилось, потому что большинство людей никогда
не испытывают столько радости и страсти. Можно отдать всё только ради этого.
Слова Андрея снова доносятся до моего сознания.
О, нет. Не это. Не сейчас. Я впиваюсь ногтями в ладони. Пожалуйста, не надо. Андрей
резко делает паузу, убедившись, что привлёк внимание всех, прежде чем снова заговорить.
— Этот сезон особенно важен для меня, потому что я начинаю следующий этап своей
жизни.
Я бы отдала всё, чтобы убежать, вырвать микрофон из рук Андрея и выбросить его,
схватить Егора под локоть и увести его из этого зала прямо сейчас, но даже тогда будет
слишком поздно.
Уже очень поздно. Всегда слишком поздно.
Андрей объявляет о своём будущем, пока то, что я хочу с Егором, испаряется.
Словно почувствовав мои эмоции через пространство, Егор поворачивается и
останавливается, пристально глядя на меня. Я люблю тебя, Егор. Он направляется ко мне с
широкой улыбкой. Я не  в силах пошевелиться. Как я вообще могу что-либо чувствовать
сейчас?
Он пришел сюда ради меня, чтобы быть со мной. Он надел ради меня этот дурацкий
смокинг, превратившись в нём в чёртову горячую фантазию. Глаза горят от сдерживаемых
слёз, но я не могу их сморгнуть. Не могу оторвать взгляд от Егора.
Если бы я могла дышать, то закричала бы, но ни одно моё слово не изменит и не
исправит эту беду. Этот поезд ушёл несколько месяцев назад.
Время помахать платочком.
Моё сердце разрывается в груди, как будто судьба ударила меня ножом и с радостью
прокручивает его во мне. Я не чувствую рук, но каким-то образом мне удаётся удержать
бокал.
И следующие слова Егора проносятся по всему помещению:
— Я хотел бы воспользоваться возможностью, чтобы представить женщину, которая
поведёт меня в это новое путешествие. Мою невесту, Валю Карнавал.
Моё сердце разрывается в груди, от слов что сказал Егор, я люблю тебя Егор.
— Валя выходи за меня.— Егор стает на одно колено, открывая бархатную коробочку.
Я не могли задержать слезы. Я люблю искренно этого парня. Потому я :
— Да. Егор я согласна.
И он надевает кольцо на палец.

                       Конец !!!

Мне лень дальше писать.
Спасибо что читали.
Всех люблю ❤️