Сальма

Глава 1

Всю свою жизнь с самого первого моего осознанного воспоминания меня везде преследовало противное чувство отторжения. Я не всегда думал, что окружающие совсем не понимают меня. Но я был другим, более умным и скурпулезным, докапывался до каждой мелочи, лишь бы понять, как она работает. Я разбирал свои игрушки и собирал снова, соединяя их вместе и всячески модифицируя. Я идентифицировал себя как некий сверхразум, запертый в таком же теле, что и эти недоноски и дураки, окружавшие меня. В школе меня наверняка запомнили как темноволосого и голубоглазого выскочку с последней парты с вечно недовольным лицом. Да, я испытывал отвращение ко всем, кого видел. Они просто не были достойны общения со мной. Меня дико выбешивали их бессмысленные ценности и неадекватные планы на жизнь. Им хватало небольшого количества развлечения в день, чтобы полностью наслаждаться жизнью. Мне этого точно было недостаточно.

Я окончил университет с не самыми хорошими оценками, но только потому, что большую часть времени я тратил на развитие своих собственных проектов, а задания, которые нам давали преподаватели, казались мне совершенно нелепыми и донельзя банальными, а потому совсем не вызывали у меня интереса. После учебы, я на первое время устроился на полставки ассистентом главного психиатра в местную больницу для людей с психическими отклонениями. Работа была довольно пыльная и муторная, но у меня были свои способы развлечься даже в таком нудном месте. И, хотя подобное было запрещено, мне все-таки удавалось иногда поспрашивать пациентов об их самочувствии и потренировать с ними некоторые методики, о которых я вычитывал в старых пособиях, лежавших в моем кабинете еще со времен основания больницы. Через некоторое время я даже начал по-своему вести с ними диалоги, подобно созданию нового языка на ходу, я как бы понемногу обманывал системы их мозга. Считал себя гением, которого вечно сурово отвергало общество. Хотя, конечно, некоторые единомышленники у меня были и скучать приходилось не всегда, но хмурые и обшарпанные стены больницы мне вскоре надоели. Я все больше набирался опыта, проводил сеанс за сеансом и наконец осознал, что хочу двигаться дальше и достигать большего как специалист. Я было хотел уволиться из этой дыры и продолжить обучение в другом городе или даже в другой стране, где мой блестящий ум и превосходные работы смогут оценить по достоинству, как вдруг внезапно практически прямо у меня в руках оказался весьма необычный экземпляр. Я очень мечтал найти в своих пациентах хоть что-то особенное, чего не встречал ни в одной из прочтенных мною книг. Но все их отклонения действовали по одному и тому же сценарию. И вот, наконец, у меня появилась возможность описать что-то совершенно новое, что возведет мою известность в абсолют среди по-настоящему компетентных и знающих людей.