Ты только моя.

Ну ничего, осталось немного.

В квартире невероятно холодно. Звук такой же ледяной воды звучит из ванной комнаты. Саша стоит перед зеркалом, глядя самой себе в глаза. Ничего хорошего не происходит.
В душе так же холодно.
Волосы медленно но верно отрастают, но это уже не радует.
Я устала.
Присев на край чугунной ванны, девушка наклонилась к носку и вытащила от туда старое грязное лезвие.
Снова.
Подняв грязный рукав, не жалея исхудавших запястий, Саша начала резать тонкую кожу. Алая кровь капала на пол, стекая, оставляет кровавые полосы. Ручьи.
Сука.
Порезы не глубокие. Тонкие пальцы отодвинули плитку в стене. Это было единственное место, где Саша могла хранить вещи. Пакетик конфет, вода и бинты. Взяв третий предмет, девушка крепко перевязала повреждённое место.
Больно.
Она даже не стала вытирать кровь. Кире плевать, ей тоже. Боже, почему это происходит.
Саша осторожно вышла из ванной комнаты. В квартире как обычно тошнотворный запах. А ведь раньше было иначе. В надежде пройти незамеченной, темноволосая чуть ли не ползком, двигалась по коридору очень медленно. Страшно.
— Саша.
Нет, пожалуйста.
Спустя несколько секунд рука Саши открывала кухню. Та самая кухня, уничтожившая всё. Та же картина. Кира не перестала нюхать.
— Сюда иди.
Мерзкий, прокуренный голос. Саша уже знает что будет.  Медленный осторожный шаг.
— Чо с рукой?
Такие же отвратительные глаза резали лоб. Она как животное. Нет, животные не такие.
— Что с рукой?!
Мерзкий крик заставлял вздрагивать.
Хочешь не хочешь, придется. Саша вытянула дрожащую руку. Бинт напитался кровью. Кира взяла чужую ладонь и резко заломила её.
— Ты это... В следующий раз режь поглубже.
От боли Саша начала плакать. Но плакать при Кире нельзя. Сильная пощёчина прилетела по лицу.
Опять больно.
В один миг отношения поменялись. Как? Что произошло. Наркотики. Мерзость.
— Я тебя ненавижу — Кира опрокинула финальную рюмку.
Я больше не верю. Ни одному слову. Но ничего, осталось немного.