Меня, кстати Ромка зовут...

По пьяне - не считается

Громкий хлопок удара о кирпичную стену стал последним звуком, который успел донестись до изнеможденного сознания. Было не понятно, Кристина так сильно приложилась головой о кирпичную кладь, либо же сама ситуация оказалась настолько травмирующей, что все окружающие ее звуки в миг замолкли. Она больше слышала так полюбившихся ей звонкой трели сверчков, отдаляющегося рева моторов, басистых ремиксов на старые, но никем не забытые песни, заливистого смеха и пьяной ругани. Была только тишина, такая пугающая, вакуумная. Словно все те звуки были долгой и натуральной иллюзией, обманом...

💭А как тогда? понарошку?

Подумала про себя Кристина, конечно ситуация не особо располагала для подобных лирических размышлений, но и деваться было некуда.

Она видела перед собой только темноту, такую вязкую и топкую словно шагнув в нее, выйти было уже не возможно, сколько не старайся. И конечно же Рому. Он агрессивно дергался, размахивая руками и топтался на месте, но самым жутким было видеть, как он открывает рот, явно что то говоря, хотя скорее всего крича, а в ушах  только звенящая пустота. Что именно пытался донести до нее ее суженый, понять так и не удалось. Данное зрелище на миг отправило Кристину в далекое и казалось бы почти позабытое детство.

Отец принес ведро живых, но уже обреченных на смерть карпов. Они так же брыкались, открывали рот и бились в каких то неестественных конвульсиях, в попытках спасения, но избежать неминуемой участи уже было нельзя. Маленькая Кристина долго смотрела в то самое злополучное ведро и не могла понять , зачем и за что? А самое главное, как помочь бедным невинным созданиям, ведь они явно не сделали ничего плохого, чтобы барахтаться в каком то грязном и старом ведре. Из мысленного транса ее вывела мать, молча взяв ведро и непринужденно вывалив его «пленников» в раковину. Внимательно разглядывая каждое казалось бы бессмысленное ее действия сердце малышки вмиг сжалось.

Память всегда может подвести, выдать ложное за действительное или не выдать вообще ничего, но момент, как острый топорик с хрустом отрубил голову у и так казалось бы уже измученной рыбы, остался в память настолько же четким, словно это было несколько секунд назад.

И стоя на ватных ногах, у той самой облезлой кирпичной стены, смотря на своего любимого человека, который бился в неистовом припадке злости, Кристину посетило то же самое чувство, что и в тот злополучный день.