Драконья сага и мои ОС по ней. Сборник

Жужжание в голове

Стрекоза, хоть и была названа в честь героини Древесных войн, сейчас чувствовала себя самой негероической ядожалихой на всей Пантале. Прежде она могла оправдывать это своим юным возрастом, но теперь объявилась дракониха примерно её возраста, спасшая от таинственного врага половину континента - а что Стрекоза? Да, в общем-то, ничего!
Ну, правда, та дракониха не подчинялась королеве Осе (знать бы, как она это делает...), а Стрекозе что сказали, то она и исполняет. Вот и сейчас, когда повстанцы сожгли её родной улей Сколопендры, беспрекословно прилетела в улей Осы, как и её мать Москит и отец Муравей. Сказали сжечь Отравленные джунгли - огнешёлк в зубы, и вперёд!
Естественно, Стрекоза прекрасно понимала, что преследуют эти мысли не только её - в конце концов, её друзья неоднократно признавались в том же самом - но чувство бесполезной покорности оставалось всё равно.
Впервые она испытала это чувство, когда в её улье шла охота на неких бунтовщиков. Сказать по правде, Стрекоза и сама бы не против помочь им, но настойчивые приказы в голове были сильнее её. Хоть виновных в итоге и не поймали, было ощущение, что она своими когтями помогала ловить невинных, по сути, драконов, и ей это очень не нравилось...
Да, она исправно помогает родителям, но что с того? Родители - лишь игрушки для королевы, как и она. Если Оса прикажет, они убьют её, не задумываясь, как и она их...
С примерно такими мыслями Стрекоза встала с травы и подошла к зеркальной поверхности Стрекозьей бухты. Она любила отдыхать в том месте - в конце концов, его название было похоже на её имя, да и вообще там было очень спокойно: шум волн, стрекот насекомых, далёкие крики... стоп, что?!
Стрекоза шевельнула ухом. Да, откуда-то слева доносились крики, очень искренние и надрывные. Этому дракону было больно, очень больно, и он этого явно не хотел.
Полосатой драконихе стало нехорошо. Она узнала крик, но не могла вспомнить, чей он.
Что ж, вовремя. Может, хоть для кого-то она станет героем. Развернув прозрачные голубые крылья, Стрекоза рванула вверх. Крик доносился из ставшего ей новым домом улья Осы, туда она и направилась.
Вот и окно из светло-жёлтого стекла. Знакомое окно. Подозрительно знакомое... Это же её новая комната! Разбив окно (и скрипнув зубами от боли, когда осколок царапнул ей чешую), она увидела, кому принадлежали вопли.
— Павлиноглазка?!
На полу в конвульсиях билась светло-оранжевая шелкопрядиха с ярко-синими пятнами на крыльях - это и была Павлиноглазка, служанка родителей Стрекозы. К самой Стрекозе она всегда относилась хорошо и даже учила её готовить. Почему же сейчас ей так больно, а главное, как же ей можно помочь?
Приблизившись, Стрекоза разглядела выражение её морды: на секунду оно стало строгим и бесстрастным, но тут же вновь исказилось... погоди-ка. Это явно не физическая боль...
— Уходи! — вдруг рявкнула Павлиноглазка, и Стрекоза невольно отпрянула, но затем поняла, что она говорит не с ней. — Я... не хочу... нет!
Ядожалиха похолодела. Она узнала это чувство. Точно так же ощущала себя и она сама, слыша в голове приказы королевы.
Но... разве она управляет не только ядожалами?
Точно, вспомнила! Теперь то, что помогало Осе это делать, действует на всех, кто оказался в тот день в середине Отравленных джунглей... значит, и она там была! Что она вообще там делала?!
Ладно, это в прошлом. Сейчас надо помочь Павлиноглазке. Жёлтая дракониха шагнула вперёд, превозмогая страх. Выдвинув из запястий ядовитые жала, она аккуратно, чтобы не отравить, уколола ими служанку в шею.
Вскрикнув, Павлиноглазка утихла. Стрекоза села на пол рядом с ней. Шелкопрядиха, повернув с усилием голову, встретилась со Стрекозой взглядом.
— Это... это ты? — шепнула она. — О Ясновидица, спасибо... Она пыталась овладеть мной, но я так просто не дамся...
Стрекоза облегчённо выдохнула. Значит, всё обошлось, и боль действительно помогла... Теперь, наверное, надо расспросить служанку обо всём.
— П-павлиноглазка? — осторожно спросила Стрекоза, кладя ей лапу на ужаленное место. — Это... это точно была она?
Оранжевая шелкопрядиха призадумалась, воскрешая в памяти неприятный опыт.
— Даже не знаю, — наконец ответила она, приподнимаясь с пола и садясь на мягкий шёлковый гамак, сделанный, кстати, ей же самой. — Если бы она была, я бы её голос слышала, а главное, он бы говорил, понимаешь, о чём я? Я не слышала её. Только какой-то... шёпот, что ли? И он не сказал ни слова. Просто... общался... не знаю, как это объяснить...
— Я всё поняла, не волнуйся, — заверила Стрекоза, но в её голове царил полный сумбур. Что это вообще значит, и почему именно Павлиноглазка? — Но  я не понимаю... если это не королева Оса, то кто... или что? — добавила она, пронзённая внезапной догадкой.
Отравленные джунгли! Какие растения только там не растут - драконоловки, росянки, ядовитый плющ... может, там есть и те, что управляют драконами, прямо как Оса? Да нет, что-то не сходится... или сходится? О Ясновидица, как же много всего непонятного!
— Эй, Павлиноглазка! — донёсся из коридора крик отца, и Стрекоза невольно поморщилась: Муравей, один из ближайших приближённых принцессы Сколопендры, всегда относился к служанке как к вещи. Да он и глазом не моргнёт, если ей снова захотят овладеть! — Долго тебя ещё ждать?!
— Уже бегу! — крикнула Павлиноглазка, вскакивая с гамака и выбегая из комнаты. Глядя ей вслед, Стрекоза тихо выругалась сквозь зубы: теперь оранжевую шелкопрядиху нескоро отпустят, и о расследовании придётся забыть. На мать рассчитывать не приходится: Москит никогда не отличалась смелостью и уж тем более не станет перечить приказам, королевой они даны или нет.
Значит, надо найти кого-то, кто тоже не любит подчиняться. Кого-то, кто охотно нырнёт в любое приключение, даже если это грозит Путём нарушителей...
Точно! Анофелес! Как она про него забыла?
Анофелес, брат Москит, был полной противоположностью сестры. Дерзкий, смелый, он даже цвета был чёрного с жёлтым, а не наоборот. Стрекоза знала его с детства, часто играла с ним и грустила, когда его в очередной раз ловили. Он точно не откажет племяннице!
Решено. Надо искать его, но в основной улей выходить неохота... Точно, окно! Бедная Павлиноглазка, и как она собирается его чинить? Неважно. Так, где Анофелес? Наверняка в своём любимом месте, на озере Скорпион. Что ж, Стрекоза опять развернула крылья и взлетела. Ветер засвистел в ушах, защипал в глазах, но она упорно летела.
Вот и озеро - синее пятно на траве в форме скорпиона, а на берегу - чёрно-жёлтое пятнышко поменьше.
— Чудесно! — весело шепнула Стрекоза, идя на посадку.
Увидев племянницу, Анофелес заметно оживился.
— О, Стрекозка! Какими судьбами?
— Ну... — замялась Стрекоза. — Скажи, тебе в последнее время не залезали в голову?
— Да залезали, конечно! — хмыкнул чёрный ядожал. — Даже чаще, чем раньше, ну, это неудивительно, столько всего случилось... а что?
Жёлтая дракониха кратко изложила события, тактично избежав упоминания о разбитом окне. Анофелес призадумался.
— Есть одна мыслишка, — наконец сказал он. — Помнишь оранжерею Осы? Такую большую, мне кажется, туда даже дерево можно всунуть при желании... так вот, я видел, как Оса там очень, очень часто общается с каким-то странным растеньицем. Я его никогда нигде не видел, только там... может, это оно?
— Похоже на то, — кивнула Стрекоза. — Такое зелёно-красное, да?
— Ага... слетаем, посмотрим? — Такое предложение могло исходить только от Анофелеса. Конечно, Стрекоза его приняла: если и загремят на Путь нарушителей, то Анофелес туда попадал столько раз, что яд на него уже почти не действовал, и в случае чего он спасёт их обоих.
Пара минут - и они на месте. Схватившись когтями за все мельчайшие трещинки в древокамне, два дракона напряжённо вытянули шеи, вглядываясь внутрь. Через отполированное до блеска стекло было отлично видно огромную полосатую дракониху, медленно проходящую между разнообразными горшками. Анофелес фыркнул: видно было, что идея строить Осе оранжерею с её-то взглядами насчёт деревьев казалась ему смехотворной.
— Подходит, подходит! — громко зашептала Стрекоза. Действительно, королева подходила к главному горшку, где и росло то самое растение. Оно еле заметно шевельнуло листочками, когда она приблизилась.
Было похоже на страшный сон: Оса вдруг остановилась, к чему-то внимательно прислушалась, затем кивнула и снова двинулась - но далеко не к выходу! Ужас сковал Стрекозу не хуже парализующего яда, когда королева подошла прямо к той стене, на которой снаружи висели - точнее не скажешь - они с Анофелесом.
Вот Оса чуть напряглась - и Анофелес вдруг застыл, почти не дыша: добралась, гадина! Стрекозу обуяла паника, но она прекрасно понимала, чтó сейчас надо делать. Она вытянула лапу и крепко прижала голову Анофелеса к стене, чтобы ему - ей - не было ничего видно.
Оса взревела, Анофелес тоже, но Стрекоза, подстёгиваемая страхом, ужалила дядю изо всех сил. Опять крики - ей было всё равно. Очнувшись, Анофелес со скоростью звука умчался обратно к озеру, Стрекоза за ним.
— Чтоб я ещё раз... — выдавил Анофелес, приземлившись. — Ладно рядовые, но она сама...
Стрекоза не ответила. Только что она избавила их обоих от кары, которую, возможно, никто раньше не получал. Это что же, получается, теперь она героиня?