Я влюбилась в эти изумрудные глаза [А.Ш].[ЗАКОНЧЕНО]

1

Мой самолёт приземлился в Москве вчера вечером. Я была усталой, а мешки под глазами то и дело говорили, мол : посмотрите, она не спала нормально уже невесть сколько.

      Но это была лишь малость. В моей новой квартире нужно было разложить вещи из чемоданов. К сожалению, у меня не было крёстной феи или магического Джина, которые бы сделали это за меня; а ещё бы налили ванную, добавили пены и расстелили мне постель. Поэтому, я наплевала на всё выше перечисленное и просто упала лицом в подушку, мгновенно засыпая.

      Эту квартиру я снимала у Виолетты Арнольдовны, весьма приятной женщины, и к тому же доброй. Она была хорошей знакомой моей тёти Нелли , поэтому с радостью согласилась сдавать мне квартиру, да ещё за полцены. А это тоже очень радовало. В Москве снимать так дёшево квартиру, я бы сказала, очень большая редкость. У Виолетты есть два сына: Дмитрий и Артём. С Димой мы достаточно хорошо общались, он даже успел признаться мне в любви, правда по Интернету. Мне пришлось сослаться на работу и учёбу, которая занимает всё моё время, чтобы не обидеть его, но он сразу понял и не стал настаивать, чтобы наши отношения перешли на новый уровень.
      Поэтому мы были просто хорошими друзьями и не более. Артём же был полностью занят тренировками и спортом, общались мы редко, и я до конца не знала, какой он человек. Но и не настаивала на том, чтобы пересекаться и взаимодействовать чаще. Они хоть и братья с Димой, но очень разные. Артём более закрытый, любящий одиночество, а Дима — любитель шумных компаний и вечеринок.

      На следующее утро я проснулась от будильника и напоминания, что сегодня мне нужно посетить моё новое место работы. Да, я выучилась на стилиста и теперь приехала сюда, чтобы вспомнить, какого это быть москвичкой и работать в Москве.
      В Нью-Йорке осталась моя лучшая подруга Мария, с которой мы теперь могли общаться исключительно только смс-ками, из-за разницы во времени. Если у меня уже была половина десятого вечера, то у неё — половина второго дня. А ещё она работала, поэтому общаться у нас нормально, скорее всего, не получится.

      Я вылезла из-под тёплого одеяла и потянулась, опуская ноги на пушистый ковёр. Честно, вылезать из кровати я по-прежнему не люблю. Ещё со школы у меня выработалась эта неохота вставать по утрам, затем в универе, а теперь сейчас. Будучи двадцатипятилетней, я всё ещё не любила будильник, я бы сказала, что я стала не любить его ещё сильнее, чем раньше. Представляю, какого человеку в пятьдесят лет, который работает, и уже на протяжении столь долгого времени слышит в шесть утра (или даже раньше) надоедливую мелодию.