Последний вдох.

Лимит исчерпан.

Этан был прав. Мы пробовали. У нас не вышло. Алкоголь и какая-то дешевая травка, предложенная мне каким-то странным американцем, одетым в потертый спортивный костюм, вероятно уже полинявший за все годы, что его носили и кепку, вызвали в моей пьяной голове не самые приятные воспоминания, лишь ухудшая мое и без того отвратительное состояние.
«2018. Париж. Отель. Ритц, кажется. Уже несколько месяцев я общался с некой девушкой. Она была родом из Турина, однако, уже несколько лет проживает в Риме. Мы познакомились в сети, совершенно случайно, и спустя пару месяцев такого общения я запросил о встрече. Синтия должна была отправиться в Париж, на очередную фотосессию. В том же промежутке времени мы должны были дать пару концертов в этом прекрасном городе старинной Франции. И мы тайно встречались. Гуляли, смеялись. Мне казалось, я влюбился. Снова. Прямо и бесповоротно. По уши, словно пятнадцатилетний подросток. Меня даже не смущал тот факт, что на данный момент я официально встречаюсь с Вик. Вообще-то, дело шло к помолвке, но, у нас случился кризис. Короче говоря, мы практически полностью потеряли интерес друг к другу. Все меньше проводили времени вместе, и практически не испытывали желания этого делать. Мы часто ссорились. Бывало, по нескольку раз на дню, и знаете, это ужасно надоедало. Я познакомился с Синтией, и мне казалось, что я нашел «ту самую». Она затмила Викторию, и сейчас мне жутко стыдно за это, ведь львиную долю моего внимания получала она, а не девушка, что всегда была рядом. Дышала одним со мной воздухом, делала то же, что и я дело, и всегда, при любых обстоятельствах пылко любила меня. А я, эдакий поганец, бессовестно играл ее чувствами, то возвращаясь к ней вновь, то снова бросая, ради очередного мимолетного увлечения какой-нибудь роковой красоткой.

Как бы то не выглядело, назвать наши с Викторией отношения - отношениями мечты никак нельзя, и я все для этого делал. Я ужасно жалею об этом!

Тогда, в тот вечер, в сети появились первые фотографии нашей с Синтией прогулки. Фото нашего поцелуя попало на обложку одного из популярных глянцевых журналов. Нашего с ней первого поцелуя, и первого шага. Шага, который на долгие годы отдалит меня от той, что всегда была рядом, несмотря ни на что.
Безусловно, эти сплетни дошли и до блондинки. Я не собирался врать, тем более, я хотел этого расставания.

***
- Ты никогда, никогда не любил меня! Слышишь?! Никогда, Давид! Я больше не позволю тебе пользоваться мной, понял?! Твой лимит исчерпан, - гремела Де Анджелис. Мы оба были на взводе.
- Это лучший вариант, Вик. Наши отношения зашли в тупик, и ты это знаешь. Что ты чувствуешь ко мне? Можешь ли ты это сказать? Синтия та, кто мне нужен. Она понимает меня, а ты слишком эгоистична, Виктория. Ты не можешь понять меня, не можешь принять. Я пытался, Ви, и ты это знаешь. Мы оба пытались, в конце концов! Это конец, Де Анджелис. - выпалил я. Глаза бас-гитаристки блестели от слез.
- Я ненавижу тебя, Дамиано Давид! НЕ-НА-ВИ-ЖУ! - срывается она, и с громким хлопком покидает пределы моего номера. Я упал на кровать. Мне нужно было переварить все произошедшее между нами. Мы расстались. Она ушла. Навсегда. Я так жалел об этом... Только сейчас, в эту минуту, я понял, насколько сильно люблю ее, и как жестоко поступил.
- Идиот! - на пол летит бутылка дорогого коньяка. Стакан. Подушки. В номер врывается Синтия. Возможно, она действительно была лучшим вариантом. По крайней мере, я старался убедить себя в этом. В том, что все произошедшее было не зря...

***
Но, я снова был не прав. Наши отношения с треском рухнули на самое дно бездны. Также, как и всякое общение с Викторией. Даже самое дружеское. Сотни этих шлюх, с которыми я забавлялся в этот вечер не способны заставить меня забыть ее. Самую прекрасную в мире бас-гитаристку. Любовь всей моей жизни.

Что же мне оставалось делать? Я пил. Пил, как самый последний слабак, не сумевший даже как следует извиниться. Да, и к тому же, она не та, кто поведется на сто одну розу и написанные специально для нее стихи. Ее не проведешь, и в том заключалась вся сложность. Я сам разбил ее доверие, словно фарфоровую вазу, на миллиарды маленьких кусочков. И что самое главное, я разбил ее сердце, и эти алые осколки теперь неприятно впиваются в мой разум, душу и мое сердце. Я безжалостно пользовался ей. Она терпела. Она ждала. Она всегда приходила на помощь. И именно она больше не даст мне ни единого шанса.
«Твой лимит исчерпан, Давид».