Гарри Поттер. Суд магии. Узник Азкабана

"Приговор вступает в силу"

На следующий день после окончания второй книги многие представители министерства и аврората вернулись в означенное министерство, оставив присматривать за школой только Амбридж — и то потому, что она упрямо цеплялась за школу, создавая проблемы для всех, до кого могла добраться… — Кингсли и Тонкс. Последняя, помимо всего прочего, создавала всяческие проблемы для Долорес и параллельно мешала ей вредить людям. Неоднократно несостоявшаяся преподавательница пыталась жаловаться — директору и леди Лонгботтом, оставшейся представительнице Попечительского Совета — но те никак не реагировали.

— Если вам что-то не нравится, вас в школе никто и ничто не удерживает, можете вернуться домой, пока не пришло время нового заседания, — устало сказал Дамблдор, когда Жаба его совсем достала.
Старик был в ужасе. Магия упрямо не желала понимать, что он действовал исключительно РАДИ ВСЕОБЩЕГО БЛАГА! Сколько раз люди совершали… не самые красивые внешне поступки, но этим спасали множество жизней? Во время Войны маглы пожертвовали населением целого города, пусть даже не самого крупного, но всё-таки… чтобы сохранить в тайне радиоперехват… И в конечном итоге выиграли Войну! Спасли сотни других городов! Первый Откат был… суров, но с ним можно было смириться, он уже почти не страдал из-за вынужденного отказа от сладкого… Если только оно не попадало ему на глаза, а за обедом он всегда уходил прежде, чем появлялись десерты. Но второй… Он больше не мог смотреть никому в глаза. Стоило ему хотя бы подумать о легиллименции… Нет, блоков не возникало, но перед его ментальным взором появлялась дымка, свивающаяся в слова: ай-яй-яй, господин директор, как же вам не стыдно! Стыдно? Раньше благодаря этому он предотвратил столько хулиганских выходок! Если бы не это, то многие помещения пришлось бы ремонтировать по два, а то и больше раз в год! Зелье это оборотное — если бы он не вмешался… Гермиона тогда сделала несколько серьёзных ошибок, плюс Миртл явно плеснула водички в котелок — исключительно ради шутки, не со зла! И страшно даже подумать, чем это могло завершиться… И Фоукс куда-то запропастился, всё чаще пустует его угол, а он, Альбус, так гордился редкостью такого фамилиара… Правда, говорят, что магические создания не могут быть фамилиарами, но из каждого правила бывают исключения, а он так гордился, что это исключение выпало именно на его долю! Да за что с ним так?! И чем всё закончится, если два первых Отката столь суровы?!
МакГонагалл утратила сон. Нет, бессонницей, как таковой, она не страдала, но теперь она жутко боялась темноты и ночи. Стоило ей ночью сомкнуть глаза, как ей начинали сниться разные кошмары: то пожар охватывал гриффиндорскую башню, то землетрясение трясло её так, что оставалось удивляться, как строение не падает… То над её головой раздаётся донельзя перепуганный голос старосты, сообщавший… Но сообщение, как таковое, бывшая деканша не успевала даже разобрать, достаточно было паники в голосе Уизли или Грейнджер, Минерва тут же просыпалась в холодном поту, готовая мчаться, бежать, спасать… Трижды Филч перехватывал её в коридоре, когда несчастная женщина в наспех наброшенной мантии летела в известном направлении… И никакие зелья не помогали… К счастью, это распространялось только на ночной отдых, днём МакГонагалл удавалось выспаться…
К Хагриду его рост так и не вернулся. Пришлось срочно переделывать всю его одежду, потому как прежняя была ему велика размеров на двадцать. Было видно, что его это не устраивает, но… Ничего нельзя было поделать. С другой стороны — он ничего не мог есть, кроме своей стряпни… а её вкус для него тоже изменился, он сломал зуб о свои любимые каменные кексы, а уж бутерброд с мясом горностая…
На третий день после отъезда родителей Драко Малфой надолго засел в туалете. Его кто-то толкнул на лестнице, так, что слизеринец чудом с неё не упал, при этом у него вырвалось… не слишком цензурное словечко и сработал Откат. Что удивительно — другие над ним не смеялись, хотя прежде подобное обсуждалось бы не одну неделю…
Джинни была отстранена от официальных занятий, но за неё взялись братья и будущая свекровь. День девочки теперь был так расписан, что можно было не сомневаться: экзамены она сдаст даже лучше, чем без данного наказания. Жила она в старой спальне… лишённая общения с соседками… и опять глаза часто были на мокром месте.
Гермиона получила письмо от родителей. При этом она возблагодарила всех известных ей святых за то, что является маглорожденной — мистер Грейнджер не поскупился в своём послании на выражения. «Мы растили тебя, в надежде, что со временем ты станешь достойным членом общества… А ты — воровка… Сама творишь невесть что и других подбиваешь…». Гарри, видя, как страдает подруга, написал мистеру Грейнджеру другое письмо:
«Гермиона, конечно, виновата… Но её вина не столь велика, насколько это можно представить. В этих неприятностях нашей с Роном вины не меньше».
Стоимость ингредиентов Снейпу в итоге они возмещали в складчину. Плюс Гарри разделил штраф с близнецами Уизли.
Это всё было со знаком минус.
В первые выходные после того, как Суд ушёл на перерыв, Гарри и Дафна пошли на прогулку. Они просто бродили по берегу озера, периодически берясь за руки… И вдруг к ним слетел Фоукс. Он просто сел перед ними, разглядывая гриффиндорца и слизеринку своими чёрными умными глазами, словно о чём-то размышляя, потом взлетел и застыл перед ними.
— Он явно хочет, чтобы мы шли с ним, — решил Гарри.
Феникс отвёл их в ту часть, где размещались старые теплицы, которые не использовались уже на протяжении многих лет. Неоднократно их пытались привести в порядок, но безуспешно, всякий раз что-то мешало… Равно как и снести окончательно. Всё, что было сделано — создали барьер, который не пропускал школьников, да и взрослые туда не ходили. Одна из этих теплиц носила следы сильного пожара.
— Интересно, не Фоукс ли здесь поработал? — шепнула Дафна.
— Я слышала, такие пожары долго несут… фон.
Но Гарри думал о другом. Почему Фоукс привёл их сюда? И почему только он смог попасть в эту теплицу, раз феникс решил привести их сюда? Почему именно в теплицы, что здесь…
А это что?
В самом жутком углу строения был толстенный слой пепла, можно было подумать, что целая стая фениксов сгорела здесь… раз десять за последний год. Фоукс сел на эту кучу и скребнул лапой в одном месте, глядя на Гарри, словно давая понять, что мальчику следует копать пепел. Причём руками — при виде палочки птица издала пронзительный клёкот, в котором слышалось явное возмущение. Гарри пожал плечами и, засучив рукава, погрузил руки в пепел…
И его охватило неописуемое чувство. Ему казалось, словно он вот-вот найдёт нечто такое… Либо он давным-давно потерял нечто… просто бесценное, либо эта новая находка будет самым ценным, самым сокровенным… И ЭТО предназначено исключительно ему одному, всё это время ждало именно его одного и никого другого. Мальчик не обращал внимания на то, что пепел покрыл толстым слоем его одежду, которую, скорее всего, придётся долго чистить… Выкинуть Снейп наверняка не позволит, как пить дать, пепел феникса чрезвычайно ценный ингредиент… То и дело Гарри начинал чихать, глаза слезились… Но вдруг…
…его пальцы наткнулись на нечто.
ЭТО было очень крупным. Меньше страусиного, но куда больше куриного. Когда Гарри достал его из пепельной подстилки, яйцо в его руках вспыхнуло матово-белым свечением, а потом скорлупа стала огненно-золотой, задымилась… Казалось, в руках мальчика сгусток пламени в форме яйца, но оно не обжигало, Гарри испытывал ощущение только приятного тепла… Он затаил дыхание, глядя на свою находку, а когда поднял восхищённый взгляд на Фоукса, хотел что-то сказать, но в горле появился какой-то комок… Феникс издал короткую трель, похожую на смех, обнял Гарри крыльями и исчез.