100 грамм предательства. Книга 1

В заточении. Советы от советника

– Поднимайся! – рычит надзиратель. – Тебе пора на допрос.

Мы долго петляем по коридорам и спустя десять минут каменные стены сменяются серыми, с обсыпающейся штукатуркой.

Ещё через какое-то время сначала появляется узорная отделка, а потом – портреты величиной с мой рост, и с каждого на меня глядит Регент.

Вот он – принимает поздравления по случаю своего избрания; а вот он – на открытии самой знаменитой жевальни, что стала символом города; а вот здесь – наслаждается изысканным ужином, распластав на коленях свою гордость – необъятное пузо.

Так, шаг за шагом, я просматриваю историю правления последнего Регента.

Перво-наперво в сознание врывается аромат. Пьянящий. Соблазняющий. Будто я снова шагаю по проспектам города, вокруг сплошные жевальни, а впереди меня ждёт встреча с Буббой и Фолком.

Желудок недовольно начинает урчать – будто животное, которое потревожили, пробудив ото сна.

Стоит надзирателю открыть очередную дверь, как становится ясно, откуда такой дивный аромат. Прежде всего в глаза бросается широкий стол, заставленный всевозможными тарелками. За всю свою жизнь я не видела разом столько еды и уж тем более – никогда не пробовала.

За столом восседает мужчина внушительных габаритов. На его толстой шее болтается маленькая лысая голова. Ощущение, что всё перепутали и наскоро сшили два разных комплекта, ну или голова просто не поспевает расти за туловищем. Вот мужчина накалывает вилкой какой-то деликатес и отправляет в рот. Жуёт он долго и смачно.

Мой рот наполняется слюной, а в голове нарастает шум – ещё немного, и голова взорвётся... Усилием воли заставляю себя отвести взгляд от стола и оглядеться.

Здесь буквально всё кричит о состоятельности и власти – это мир роскоши и богатства, приправленный лоском, будто сахарной пудрой к десерту.

Наглухо зашторенные окна не пропускают и лучика света: или на улице непроглядная ночь, или ткань у штор очень плотная. Освещает комнату люстра в форме древа жизни – каждый лист – это отдельная лампочка, которая переливается бледно-зелёным светом, среди них мерцают и розовые цветы жизни.

Позади мужчины – фреска во всю стену, на которой изображён наш город. Канал Дружбы чётко делит Эйдолон пополам. Слева сосредоточено всё его величие и красота – помпезные здания перекликаются с вычурными памятниками и инсталляциями, я даже вижу улицу Труда и Храм, где мы прятались. А возле Арки можно разглядеть плакаты с призывами беречь стабильность.