Едва первые трели птичьих голосов наполняют землю, Сун Лань скатывается со своей постели и без промедления высовывается на улицу, ныряя в предрассветную негу свежести. Это утро само по себе прекрасно: капли росы все еще переливаются в сумерках, будто зависшие в воздухе бриллианты, а небо расцветает оттенками то иссиня-голубого, то пастельно-желтого.
На фоне постепенно блекнущих звезд вдруг вырисовывается Синчэнь — с корзиной репы в руках, конечно же — и улыбается.
— Цзычэнь, — приветствует мягко. — Доброе утро.
Очевидно, именно в таких вещах и кроется умиротворение.
Жизнь в городе И, как довольно быстро выяснил для себя Сун Лань, оказывается наполненной самыми разными повседневными заботами. Изо дня в день они четверо выполняют определенного рода негласные обязанности, облегчающие им сосуществование и помогающие скоротать время — так, к примеру, этим утром А-Цин резво убегает куда-то играть, позволяя остальным заняться более скучной работой и не путаясь у них под ногами.
Сяо Синчэнь сидит на крыльце и, тихонько намурлыкивая незатейливый мотив, вслепую сортирует овощи по корзинам. Окинув его взглядом, Сун Лань торопится на кухню, чтобы вскипятить воды для чая, и все вроде бы идет замечательно, но стоит ему вернуться, как это восхитительное своей тишиной утро,мгновенно превращается в неугомонную,вездесущую и болтливую катастрофу.
Настроение тут же стремительно опускается вниз.
— Даочжан! — весело окликает Сяо Синчэня этот мелкий засранец. Он крутится вокруг его локтя с длинным стебельком травы в руке, задевая то ладонь, то плечо, и дурашливо фыркает. — Как же ты сможешь правильно рассортировать это все без глаз-то? Пускай этим займется даочжан Сун, а мы с тобой…давай делать что-то другое!
— А-Ян, — Сяо Синчэнь улыбается в ответ и почти незаметно его упрекает: — Хватит баловаться, лучше помоги мне рассортировать эти овощи.
Сюэ Ян корчит недовольное лицо, но, спустя мгновение, послушно садится рядом, издавая звук нарочитого отвращения, словно его, как минимум, в дерьме копаться заставили. Стоя в дверном проеме, Сун Лань без труда наблюдает за тем, насколько слажено и легко они выполняют эту работу — перебирают овощи, моют их и чистят — как-то интуитивно чувствуя движения друг друга.
А-Ян.
Ему все еще кажется странным то, как быстро и безболезненно Сяо Синчэнь привык к присутствию в их жизни этого мальчишки — хотя с другой стороны, они ведь и до этого годами жили под одной крышей, так что ничего удивительного. Сун Лань безбожно опоздал со своими недо-претензиями.
Он поджимает губы и, прежде чем подойти ближе, оставляет вскипевший чайник возле Сяо Синчэня, мягко опуская руку ему на плечо:
— Пожалуй, пойду нарублю дров.
— Хорошо, — буднично кивает Синчэнь.
— Я заварил чай, — добавляет Сун Лань, — Он вот здесь, возле твоего локтя. Не задень, ладно?
— Спасибо, Цзычэнь, — Синчэнь улыбается в ответ то ли виновато, то ли смущенно, и это отзывается иголкой где-то под ребрами. На долю секунды, но все равно отзывается.
Сун Лань нехотя убирает руку с чужого плеча и, оставив их вдвоем, уходит на задний двор колоть дрова и заодно собраться с мыслями. Удар за ударом — полено раскалывается начетверо или надвое, или снова начетверо… Удар за ударом. Постепенно он привыкает к размеренным взмахам топора и следующей за ними сборке поленьев в корзину, неторопливо и безэмоционально обдумывая сложившуюся ситуацию.Безусловно, нет нужды говорить о том, что месяц назад, когда он впервые снова увидел Синчэня и обнаружил, к т о составлял ему компанию целых три года — Сун Лань пришел в ужас. В ужас и отчаяние от мыслей о том, что еще могло произойти с… Синчэнь же, не смотря на первоначальную растерянность, торопливо обернулся и на одном дыхании поручился за Сюэ Яна, вскинув руку, чтобы предупредить взмах меча.
Подумать только: чертов Сюэ Ян!
— Ненавистью ненависть не уничтожить, Цзычэнь, — произнес он тогда, вот так просто и безыскусно, без всех этих философских подоплек. — Дай ему шанс.
Ненависть ненавистью…
Обсудив все за и против, Цзычэнь и Синчэнь все же пришли к согласию, приняв решение оставить мальчишку при себе — на случай, если в нем опять проявится что-то настораживающее, агрессивное и неконтролируемое, неизменно ведущее обратно на Темный путь. Держи друга близко, а врага — еще ближе.
Цзычэнь согласился понаблюдать за его прогрессом — и о, видят небеса, он наблюдал.
Две недели спустя они втроем отправляются на ночную охоту — и это, внезапно, выходит так восхитительно хорошо, что по возвращению они, возбужденные столь яркой победой, вдруг оказываются в одной постели. Сун Лань до сих пор понятия не имеет, как так происходит, но это происходит со всеми вытекающими, а после…
