Тʙᴏё дыхᴀниᴇ ᴨᴏд ʍᴏᴇй ᴋᴏжᴇй [ᴛᴀᴇɴɴɪᴇ]

18. Можно ведь просто сдохнуть,верно?

Когда Лиса почувствовала прикосновение теплых ладоней Чонгука к своей талии, все предыдущие дни, в течение которых она старалась избегать Чона, показались ей сущей глупостью. По какой чёрт ей нужна эта гордость, когда только рядом с ним она чувствует себя такой живой? Такой желанной и необходимой. Потому что, Лиса могла поклясться, сейчас его неестественно потемневшие глаза были такими голыми, что блондинка имела возможность различить в них всплески эмоций.

Чонгук скучал, не меньше чем Манобан, и это было очевидно. Скучал так, что не скользил привычным оценивающим взглядом по её фигуре, не заигрывал: только изучал лицо, словно пытался поймать каждую её эмоцию. А девчонка просто глупо улыбалась, невинно хлопая пушистыми ресницами. И думать уже ни о чём не хотелось. Хотелось только расслабиться и всецело довериться обладателю завораживающих глаз.

– Таким ты мне больше нравишься, знаешь? – тихо прошептала Лиса, робко оглаживая скулу чуть напрягшегося парня. – Ты со мной всегда такой холодный, равнодушный, а сейчас, словно проснулся. И мне даже хочется верить в такие моменты, что даже такие, как ты, могут чувствовать что-то.

Чонгук нахмурился, потому что, как бы сильно он не отрицал влияние Лисы на него, слова девчонки задели что-то внутри. Потому что сейчас все было по-другому. Чону даже казалось, словно он видит её впервые: он, например, совсем не замечал эту крошечную родинку рядом с правой бровью малышки, и сейчас она, почему-то, показалась такой важной.

— Такие, как я? – задумчиво ответил парень, продолжая вглядываться в небесно-синие глаза Лисы. – Чем же я так плох? Тем, что честен со своими девушками? Тем, что живу в своё удовольствие? Разве за это нужно осуждать? – Чонгук не дождался ответа, потому что у Манобан его, откровенно говоря, не было. – Я ведь не заставлял тебя влюбляться в себя. Никогда не прикасался к тебе без твоего позволения. Никогда не был груб с тобой. Не только потому, что ты нежное создание, просто я тебя уважаю. Правда. За твою искренность, за те эмоции, что ты мне подарила. Мне за многое хочется сказать тебе спасибо.

– За что же?

– Например, за то, что, несмотря на всю ту хуйню, что ты пережила из-за меня, ты всё равно сейчас здесь. Тогда, когда нужна мне больше всего, – Чонгук снова не говорил ей о любви, а Лисе это и вовсе не было нужно. Ведь даже услышать от Чона признание в том, что он нуждается в ней, большого стоит. Чон никогда не признавал того, что он зависим. Сейчас он странным лихорадочным шёпотом говорил то, что ему необходима Манобан. – Чего ты молчишь, а? Помучить меня решила? – в собственническом жесте его рука скользнула по тёплой шее малышки, даря нежную ласку, которая отзывалась мурашками по её коже.