Когда закончится кровавый дождь...

Миф, что живёт на соседней улице

Я сбежал от тебя в психлечебницу, чтобы ты меня не искала, чтобы взор свой игривый на меня не бросала и голос твой не туманил разум. Я сбежал от тебя за тысячу дорог, поворотов и улиц, в мягкую одинокую камеру, чтобы в окна твои не смотреть, в которых всё равно ничего нет. Даже тебя. Тебя там нет. И не было.

Для тебя я - марионетка, что лишена эмоций и чувств. Но ты не играешь - ты загоняешь в панику и безысходность, пугаешь и убиваешь. Я помню тот день, когда под твой молчаливый шепот шагал к краю крыши. Воздух размывал твой силуэт, к которому я поворачивался в надежде на лучшее, но я отчётливо видел тебя сухими глазами - ты улыбалась. Ниточки в моих конечностях кровили, оставляя после себя вырезанные участки кожи.

Я слышал о тебе тысячу легенд, и верил, что это всё - выдумки перевозбужденных больных наркоманов. Сказать, что ошибался... Этим я лишь подтвержу, что умею играть со своей жизнью.

Это было осенью. Хмурая погода нависла над нашим городом, создавая приятную убаюкивающую атмосферу. Так и хотелось присесть на ближайший тротуар, чтобы оставить там свое пустое замерзающее тело. Я шагнул к переходу, шоркая по земле изношенной обувью: ноги еле тянулись по треснувшему асфальту, к которому прицепились окаменелые жвачки - родимые пятна.

Я шагал в неизвестность через дорогу, где последняя машина проезжала года два тому назад. Ноги пусть и двигались с адской медлительностью, но ползли к аварийному зданию магнитом. Я пересёк дорогу и застыл, собирая разрушенные мозги во что-то более-менее целое.

Кирпичное здание готово было рухнуть, унеся за собой и другие частички этого города, даже мой дом на той стороне, откуда я пришел. Но оно всё не падало - держалось из последних сил, хоть камень уже осыпался с каждого угла. Битые стекла с разводами крови по краю придавали этому месту похоронный вид, но от этого оно не становилось пугающим для меня. Я хотел провести по стеклу пальцами, чтобы собрать почти засохшую кровь незнакомых мне людей.

Дрожащие пальцы достали очередную сигарету, поднося ту к погрызенным губам. Едкий дым наполнил лёгкие, позволяя тем полностью вздохнуть и ощутить сырость и токсичность окружающей среды. Слизистая загорелась, превращаясь в пепел, что покрывал «живые» растения, убивая их.

Я подошёл к одному окну, заглядывая в заброшенное помещение, полное пыли и явным запахом гнили. Но стекло открыло мне другой объект, не менее мертвый, чем весь этот день.