100 грамм смерти. Книга 2

Глава 4. Бухта Темноты

Прилично попетляв по переулкам и следуя указателям в виде... хм... фаллосов, мы выходим к воде с той стороны, которую с Арки обычно не видно, потому что канал резко делает поворот, а из-за густых деревьев кажется, что дальше только парк.

– Ты бывала здесь?

Фолк смотрит на меня с интересом, и под его взглядом я отчаянно краснею. Хорошо, что в темноте он никак этого не увидит.

Бывала ли я в Бухте? Каждый человек, достигший 16 лет, имеет право на её посещение. Мне уже девятнадцать. И, побывав здесь однажды, я намеренно обходила это место стороной, будто оно – рассадник неведомой заразы. Всему виной та самая фотография в Питомнике.

И надпись на обороте.

От нашей семьи на долгую-долгую память.

Семья.

Запрещённое слово. Запрещённое понятие. Запрещённая ценность.

Я снова переношусь в гараж Питомника, снова кручу в руках старое фото. Снимок пожелтел и выцвел, совсем как прошлое, которое сгребли в кучу и снесли в Хранилище N.

Мужчина, женщина и двое детей. Искренние улыбки. Глаза, искрящиеся счастьем.

Остались ли они в чьей-то памяти, кроме моей? Для меня в этом снимке настоящая история. История их жизни. Их любви. Их счастья. Именно поэтому я так прониклась к Тьеру и Анисе... Подспудно мне всегда хотелось иметь нечто большее, чем просто безликие встречи с неизвестным партнёром.

Фолк продолжает буравить меня взглядом. Что ответить? Признаться, что бывала здесь однажды? Соврать? Таракан в пыльном углу моей души зашевелил усами и как будто даже довольно заурчал – никак не удаётся его вытравить.

В конце концов решаю ничего не говорить и просто пожимаю плечами – пусть расценивает, как хочет.

– Я так и думал.

Расценил.

А чего я, собственно, ожидала? Это же Фолк!

– Вообще-то, это не твоё дело!

– Ладно. – Он примирительно поднимает руки, будто сдаваясь. – Держись рядом.

Об этом мог бы и не просить – я от него ни на шаг.

***

Бывший круизный лайнер встречает нас яркими огнями. Вот тебе и Бухта Темноты. Белая махина в пять этажей застыла на волнах на середине канала. Это судно никогда уже не выйдет в открытое море – оно навечно пришвартовано в Бухте. Поговаривают, что его система управления давным-давно, ещё в Войну, вышла из строя.