Навсегда твоя

Сорок четвёртая глава

Яркий солнечный свет отражался от белого снежного полотна, который укрыл промёрзлую землю и заглядывал на второй этаж дома. Юля уже двадцать минут наблюдала за рыдающей подругой, которая сидела на диване в юбке и белом бюстгальтере. Разговаривать сейчас было бессмысленно, и Пчёлкина это прекрасно понимала, а потому осматривала комнату, цепляясь взглядом за пианино и ажурную салфетку, лежащую на столе.

Юля практически столкнулась с милицейским мотоциклом, когда подъезжала к дому Елизаветы Андреевны. Девушка не сразу поняла, что в люльке сидел никто иной, как криминальный авторитет Белов, а сзади транспортное средство подталкивали трое его «быков».

Саша с какой-то ненормальной улыбкой заявил подъезжающей Пчёлкиной, что его приняли и везут составлять протокол. Девушка лишь усмехнулась и ответила, что давно уже пора. Она слабо понимала, что происходило у ворот дома Суриковой, но решила не уточнять у Белова. Вряд ли бы он стал откровенничать, да ещё и в таком окружении.

— Не могу я больше, — заявила Ольга срывающимся голосом. — Надоела мне такая жизнь.

— Такая — это какая? — глядя в окно на играющего во дворе с другом Ваню, спросила Юля.

— Это когда из-за меня он убивает людей.

— Тебе было бы легче, если бы он убил тогда Витю?

— Чушь не неси! Прекрасно знаешь, что нет.

— Тогда послушай меня, — неотрывно смотрела в окно Пчёлкина, — мы обе прекрасно знали, за кого выходим замуж...

— Юль...

— ... прекрасно знали, чем они занимаются.

— Но он не убивал из-за меня людей! — срывалась на крик Оля, пока Юлия говорила очень спокойно и даже как-то лениво.

— Кордон умер потому, что сам был гнидой, а не из-за тебя.

— Ты стала рассуждать как они.

— Может быть, — пожала плечами девушка, — но я приняла правила игры, которые ты пытаешься игнорировать все эти годы.

Оля действительно с каким-то отчаянным упорством делала вид, что не замечает статус своего супруга. Юля же все иллюзии растеряла давно и просто смирилась с участью жены бандита.

— Ты, безусловно, можешь закатывать истерики, рыдать, уезжать и прочее. Я тебя поддержу в любом случае. Но ответь мне на один вопрос, — Пчёлкина повернулась к подруге и посмотрела той в глаза. — Когда он купил дом, когда отправлял тебя в Америку, почему ты тогда не ревела?