Последствия одиночества

Глава 12 У правды горький вкус

Я проснулась от душераздирающих криков: это мать кричала на отца.

Я плохо помню то, что было вчера (а точнее, сегодня утром). Помню, как механично достала со шкафчика в кухне все свои таблетки, проглотила их практически не запивая водой, и смотрела, как папа укладывает Адама на диване, на котором запеклись десятки капелек моей крови.

Пятна были на стене за диваном и на полу возле. Они были уже темными и отбрасывали липкие блики света от торшера. Я смотрела на них с безразличием, стараясь не впускать в голову тех ужасных мыслей о том, откуда они там.

Помню, отец попытался подойти ко мне, но я выставила руки перед собой и быстрым шагом ушла в свою комнату, закрыв за собой дверь. Кассий пошел со мной.

Помню, начала двигать тяжелый комод к двери.

– Что ты делаешь? – спросило чудовище.

– Не хочу, чтобы они вошли. Никто из них, – мои губы задрожали, в горле встал ком.

– Спи спокойно, Ева, – Кассий посмотрел на меня, как мне тогда показалось, с нежностью (а может, мне лишь хотелось верить, что это так). – Я буду охранять твой сон.

По моему внутреннему ощущению, сейчас был полдень, а значит, спала я не так уж и долго.

– Ублюдок! Скотина! Да как ты только посмел явиться сюда?! – с каждым маминым словом я внутренне сжималась все сильнее и сильнее.

– А что ты сделала с моей дочерью?! Если бы я не вошел, ты бы убила ее!

– Это все твоя вина!

Я вздрогнула, зажав голову руками и спрятав лицо в колени с абсолютной уверенностью, что сейчас расплачусь.

– Хочешь, я заставлю ее замолчать? – самодовольно поинтересовался Кассий. – Мне нетрудно.

Я с опаской на него посмотрела, но ничего не ответила: к моей комнате приближалась мама, и звук ее шагов не предвещал ничего хорошего. Я еще в детстве научилась распознавать, какое у мамы настроение, полагаясь исключительно на ее шаги.

Я понимала, что, пока Кас здесь, никакого вреда она мне не причинит, он ей просто не позволит, но все равно все во мне сжалось в комочек от страха.

Мама резко открыла дверь в мою комнату, и было видно, как мгновенно был подавлен ее импульс войти. Она просто застыла на пороге, и я бы не сказала, что от страха перед чудовищем. Хотя он уже и не выглядел, как монстр, все его тело излучало вибрации гнева и ненависти, внушающие благоговейный страх перед ним.