Дом шизов / Crank Palace

Глава четырнадцатая

Ньют стоял лицом к стене, спиной к уходящим охранникам, к парадному входу, к своему новому отряду, ко всему миру. Он бесился как можно тише, понимая, что его гнев, который он испытывал, выходил за рамки рационального, но все еще не мог ничего с этим поделать. Каждый вдох причинял боль в груди и заполнял лишь половину легких. Принятое им решение оставить друзей и Берг было почти невозможным, невыносимым - но правильным. Как они могли взвалить на него это бремя, заставляя снова принимать то же решение? Его трясло от ярости, он сжимал в руках пушку, как ребенка, и подумывал о том, чтобы направить ее на себя, чтобы вырваться из этих кружащихся мыслей. В конце концов, это его не убьет. Но это точно его разбудит.

— Ньют, ты в порядке?

Джонси. Как Ньют решил бросить свой жребий с кем-то вроде Джонси, вместо того чтобы положиться на своих лучших друзей на планете? Он действительно сходил с ума. Нет, ругал он себя. Он сделал единственное, что мог. То, что у него была Вспышка, было достаточно плохо. А когда Томми и остальные были рядом и напоминали ему о том, как это печально... Он не мог этого вынести. Он просто не мог. Назад дороги не было.

— Ньют? — Опять Джонси.

— Я в порядке! — крикнул Ньют. Он повернул голову, чтобы посмотреть на бледное лицо своего телохранителя, обрамленное нелепыми сальными черными волосами. — Просто оставь меня в покое!

Девушка Джонси - Ньют не помнил ее имени и был уверен, что никогда не вспомнит - лежала на земле в нескольких футах от него и стонала после дозы Кайфа. Ньют никогда так сильно не хотел принять лекарство, как в этот момент. Но в голове у него и так было неспокойно. Он не мог рисковать еще больше и принять решение, о котором может пожалеть. Что может быть хуже, чем вернуться к друзьям, а потом снова решить уйти?

Он повернулся к стене. Опустил голову. Закрыл глаза. Попытался подавить гнев, который поднимался в нем, как кислота, как бензин, зажженный искрой, горящий и пылающий. Почему они вернулись! Почему!

Прошло некоторое время, все его тело словно зависло в пространстве, плавая в пузыре горячей ярости. Возможно, прошел час. Может быть, пять минут, он не знал. Но ему потребовалась вся его сила воли, чтобы удержать себя от нападения на всех, кто находился в радиусе ста футов от него. Не раз ему приходилось подавлять желание выстрелить в кого-нибудь еще из пушки, просто чтобы успокоить себя.