Даже удивительно, насколько всё сводится к совсем простым базовым вещам, которые начали казаться докучливыми банальностями ещё в детстве.
Есть два вопроса:
1. Ты можешь обидеть того, кто слабее? (Важное уточнение: нанести ущерб именно в той сфере, где другой слабее. То есть, не только тупо ударить хлипкого, но и подразнить эмоционально уязвимого, обобрать бесхитростного, напомнить о более низком социальном статусе и т. п.)
2. Тебе это нравится?Честный ответ на первый вопрос будет утвердительным у каждого, даже с ангелами порой такое случается, потому что иногда просто трудно рассчитать, кто слабее в конкретной ситуации, а иногда, чего уж там, бывает состояние аффекта, и тогда спасайся кто может.
Важная правда о нас, конечно, в ответе на второй вопрос.
...Очень страшный, социально одобряемый (даже более одобряемый, чем водка) наркотик это наслаждение иллюзией собственного превосходства. Один из самых простых способов дёшево и невыгодно продать душу. И такой прельстительный.
В бездне, которая уготована его жертвам, нет ничего интересного. И вообще ничего. Вот в чем штука.* * *
Два ВильнюсаНа самом деле, конечно, гораздо больше чем два. И даже чем уайлдеровские «девять городов». Вильнюс в этом смысле как торт «Наполеон» Мёбиуса, если вы хоть примерно представляете, что я имею в виду.
Но простоты ради можно говорить только о крайностях.В одной из крайностей живу, например, я. И мне регулярно приходится слышать, что к так называемому «реальному» Вильнюсу моё представление об этом городе не имеет никакого отношения. Потому что у нас же тут «БУУУ!» - а не «тру-ля-ля». И даже так: «БУУУУУУУУУУУ!» Чтобы проняло.
Это обычное дело - самую скучную, паскудную, подлую интерпретацию происходящего называть «реальностью», а все остальное объявить романтической фантазией, или просто глупостью. Изредка делают наоборот, то есть, «реальностью» объявляют только то, что нам нравится. Так, конечно, гораздо приятней, но тоже довольно глупо.Правда же состоит в том, что всё - реальность. Точнее, реальность - это всё вместе. Сумма бесконечного (или почти) числа слагаемых. Сами же слагаемые вполне равнозначны, каждое из них не вся правда, но ее обязательная часть, вот в чем штука.
Да, так вот. Что касается Вильнюса. Вернее, Вильнюсов. Если брать два крайних варианта, это будут мой город-сон и такая унылая херня, что даже описывать словами её не хочется, вдруг одно из них к нёбу прилипнет, и как я тогда стану жить.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
НяпиZдинг, сэнсэе
عشوائيО содержании этой книги с уверенностью можно сказать одно: Заратустра ничего подобного не говорил. Но наверняка не раз обо всем этом задумывался. Потому что вопросы все больше простые и очевидные. Собственно, Макс Фрай всего этого тоже не говорил...