— Почему он так поступает со мной...
Расплакалась еще больше, едва держа себя в руках, чтобы не снести все на своем пути. Чувствовала внутри сильную боль, унять которую было невозможно. И так было каждый раз: всегда бежала к нему радостная навстречу, а после убегала, сверкая пятками и заливаясь слезами. Так хотелось взаимности, нормальных отношений, как у остальных, а получала всегда одно и то же. И никто бы представить себе не мог как тяжело ей даются такие ночи, после таких встреч. И поделиться ни с кем не могла, потеряла бы уважение к себе, посчитали бы слабой. Уткнувшись лицом в плечо Колика, горько плакала, а тот всеми силами пытался остановить тряску ее тела. И двое продолжали скрывать за масками свои настоящие чувства. И если она только что решила сдаться, он напротив держался из последних сил, но продолжал терпеть. Не мог, просто не мог сказать о разговоре с Желтым, сказать о своих чувствах к ней. Боялся, не хотел терзать себя такими же эмоциями, какими терзает себя сейчас она. И сам не понимал, как угораздило его влюбиться в ту, которая взаимностью никогда не ответит. О многом приходилось молчать, чтобы в беду не угодить. А сердце так и умоляло: скажи ей, расскажи обо всем. Стиснув зубы, продолжал молча успокаивать ее, пока та наконец не перестала плакать. Понимал, что нужно прямо сейчас отпустить ее тело, остановить эти объятия, пока дурного чего не сделал. И так ему не хотелось этого, но отпустил. Взгляды встретились, безмолвные фразы так и вырывались из области груди, а губы словно стянули тугим узлом. Сидели долгие часы в ее комнате, так и не проронив ни слова, изредка посматривая друг на друга. Кровь на лице и теле Колика уже давно засохла, создавая неприятные ощущения. Однако, и эта проблема казалась для него мизерной, по сравнению с тем, что его ожидает в дальнейшем. Готовился к тому, что совсем скоро он и она потеряют тесную связь и общение, готовился к боли, унять которую будет невозможно. И лучше бы убить себя, чем терпеть подобное, подумал он. Закрыв глаза, поднялся с места, после чего молча вышел из ее комнаты. Остановился у двери, потирая ладонями глаза. К счастью, угнетение себя прервал один из парней группировки. Щелкая костяшками пальцев, направлялся в сторону Колика, загадочно улыбаясь. Произнес:
— А че это мы тут ошиваемся? Медом намазано?
— Завали, Цыган. Без дела слоняться - твоя работа, а у меня на все цель есть.
