За долги возьму тебя

24

Глава 24
— Как спалось? — спросил Даня.
Он стоял, привалившись к дверному косяку и наблюдал за тем, как я жарю яичницу.
Сегодня на нем была серая рубашка поло и отлично сидящие на фигуре светло-синие джинсы. Лицо как всегда непроницаемое. Ни тени волнения или боли. Тех живых эмоций, что проскользнули вчера в его глазах.
— Спасибо, хорошо.
На самом деле плохо, но решила не говорить ему об этом. И как спал он спрашивать не стала, потому что такой вопрос даст возможность завести разговор на тему, которой я боялась.
— Можем заказать готовую еду, тебе не обязательно готовить самой.
Пожала плечами.
— Я не против того, чтобы готовить, иначе чем еще мне здесь заниматься?
— Отдыхать.
Казалось, у него на все был ответ. Я давно уже привыкла быть самостоятельной, но рядом с ним чувствовала себя маленькой девочкой. Просто терялась.
— Тебе не нужно вскакивать с утра пораньше по будильнику и куда-то бежать, — продолжил он, отлепившись от косяка и шагнув ко мне, — сидеть там как минимум восемь часов, выполняя рутинные действия, которые никак не будут способствовать твоему развитию. Так стоит ли переживать из-за того, что у тебя появилась возможность размышлять в спокойной обстановке?
— Да, пожалуй, ты прав, — пришлось согласиться мне.
Он стоял совсем близко, облокотившись о край столешницы, а на его лице играли солнечные блики.
За окном стояла отличная погода и кухня освещалась мягким естественным светом.
— Садись, сейчас будем завтракать.
И начала раскладывать еду по тарелкам.
— Сегодня пойдем на прогулку? — спросил он, вместо того, чтобы сесть за стол, — или можем съездить в город, посидеть в ресторане или клубе.
Я напряглась. Не знала, стоит ли соглашаться, но, если откажу, будет хуже. Вчера Руслан поделился своими воспоминаниями, а я была уверена, он не часто это делает, и теперь мой отказ будет выглядеть как нежелание иметь с ним ничего общего в свете того, что я узнала. Мне не хотелось обижать его так.
— Да, хорошо, пойдем на прогулку, — кивнула я.
— Или поедем в клуб?
— Нет, лучше прогулка.
— Отлично. Клуб оставим на следующий раз.
Сделала вид, что пропустила мимо ушей последнюю фразу, а он, наконец, сел за стол, освобождая мое личное пространство от своей энергетики. Впрочем, не сильно освобождая. Само его присутствие в помещении, не обязательно близко, все равно лишало покоя.
— Можем заодно зайти в магазин за продуктами, — сказала я, — есть здесь поблизости магазин?
— Есть, в паре километрах отсюда, в поселке.
— Хорошо, до него и пойдем.
— Спасибо за завтрак.
Даня первым вышел из-за стола, подошел к раковине, включил воду и принялся мыть свои тарелку с чашкой. Мне было приятно, что он так делает, например, Дима всегда оставлял грязную посуду на столе и мне приходилось за ним убирать.
Дима? Давно я про него не вспоминала, словно отношения с ним — это что-то из другой жизни. Даже не понимала теперь, почему он мне тогда так нравился.
— Скажи, когда будешь готова, я в гостиной.
Отправил посуду в шкаф и вышел из кухни.
— Я сейчас, пять минут.
Поднялась, быстро убрала со стола и поспешила в комнату за рюкзаком.
Даня, как и сказал, был в холле. Сидел на диване и просматривал что-то в телефоне. При моем появлении сразу поднялся, и через несколько секунд мы покинули дом.
Вышли за ворота, я огляделась по сторонам. Кажется, когда мы выезжали на машине, заворачивали налево. Там за поворотом будет улица, состоящая из коттеджных домов, а дальше лес.
— Нам прямо, — сказал Даня.
Прошли немного вперед и ступили на довольно узкую тропинку, уходящую в лес.
— Нам точно сюда? Не по дороге? — спросила с сомнением.
— Разве по лесу гулять не приятнее, чем вдоль дороги?
— Да, конечно, но… — и замолчала, не в силах подобрать слова.
— Ничего не бойся, я помню о соглашении, догоняй, — и снова пошел первым, оставив меня у дороги.
И что? Мне ничего не оставалось, как последовать за ним, иначе это будет выглядеть просто глупо. Веду себя, будто мне нет восемнадцати. Черт.
Я догнала и несколько минут мы шли молча.
— Не слишком людное место, и дом будто на отшибе, — заметила я, потому что молчание тяготило, — думала, все стремятся покупать недвижимость в элитных охраняемых поселках. Ты ведь говорил, что уезжаешь надолго, дом остается без присмотра, пока ты путешествуешь.
Старалась, чтобы мой голос звучал непринужденно, я же умею нормально разговаривать с людьми, это часть моей профессии, почему же в его присутствии это умение все время меня подводит.
— В элитных поселках мне пришлось бы платить за охрану и вывоз мусора столько, сколько я не трачу ни в одном путешествии. К тому же дом достался мне за бесценок.
— Понятно.
Некоторое время опять шли в молчании. Мое волнение, вызванное его присутствием, никуда не исчезло, но несколько притупилось. Даня соблюдал некоторую дистанцию, не делал попытки приблизиться больше, чем необходимо, так что я начала расслабляться.
Шагала по тропинке и размышляла о его словах, сказанных за завтраком.
Вообще, если подумать, я вполне неплохо устроилась. Ни разу за последние несколько лет у меня не было такого отдыха, он прав. Все время куда-то бежала, что-то делала. Примерно так я и планировала провести отпуск с Димой, неспешно прогуливаясь и болтая ни о чем и одновременно обо всем на свете, валяясь весь день в шезлонге на каком-нибудь пляже. Только так получилось, что я не на пляже, а рядом совсем не Дима.
Не Дима, нашептывал внутренний голос, а гораздо лучше. Стоило только вспомнить, о близости между нами, как тело мгновенно отзывалось на эти воспоминания влажным теплом между ног.
И если вначале мне казалось, что это будут самые ужасные воспоминания, за все последнее время, сейчас выходило, что все может получиться совсем не так.
— О чем думаешь? — спросил Даня, когда мы прошли метров триста.
— О тебе.
— Да?
— То есть о твоих словах, — быстро поправилась, — насчет отдыха. Ты прав, у меня никогда не было возможности задуматься о своей жизни. О том, чем я буду заниматься в будущем. Мне нужно было работать, чтобы платить за квартиру, за еду. На остальное не оставалось ни сил, ни времени. Давно я вот так просто не гуляла.
— Расскажи о себе, о своем детстве, — попросил он.
Не могла отказать, он ведь рассказал. Осторожно начала рассказ о школьных годах и женитьбе мамы, после которой она перестала обращать на меня внимание. Странно, но почему-то в этот раз при воспоминании об этом я не ощущала той тупой ноющей боли, что обычно.
Он не перебивал, слушал внимательно, так что я осмелела и как-то незаметно рассказала все, вплоть до того, как я была обижена на маму, в тот день, когда она уезжала, и как потом выяснилось, что это был последний раз, когда мы видимся. Про костер и свое решение тоже рассказала, я никогда ни с кем не была так откровенна. И про смерть тети, единственного близкого мне человека.
Вдруг нога попала на какую-то неровность на дороге, я была слишком взволнована разговором, чтобы заметить. Оступилась, пошатнулась и тут же на моей талии оказалась крепкая рука, не дающая упасть.
— Осторожнее.
Все внутри загорается огнем от этого прикосновения, от близости крепкого напряженного тела и негромкого голоса у самого уха. Звуки леса замирают в один момент и нет ничего, кроме его рук и губ. Его такого головокружительного запаха. От него пахнет свежестью, каким-то легким парфюмом и сексом. Последним сильнее, чем всем остальным. Как он это делает?
Сердце пропускает удар, потом еще один. Мое, с таким трудом обретенное, спокойствие с позором капитулирует. А он так смотрит.
Снова удар и понимание, что он сейчас поцелует. Его глаза, губы так близко, а дыхание смешивается с моим, и я так хочу этого. Хочу прямо сейчас ощутить на своих губах его жесткие требовательные губы, и чтобы уверенные сильные руки обнимали и властно прижимали к себе, как уже делали это.
И я… выдыхаю от разочарования, когда он отпускает и отступает на шаг.
Почему? Почему он не стал настаивать? Мог бы не только целовать сейчас. Мог спокойно оттащить меня от дороги, прислонить к дереву и жестко трахать, я бы не возразила. Видела, как ему хочется этого, и мне хотелось. Хотелось снова почувствовать его в себе.
Мое тело слабое, безвольное. Оно просто ноет от неудовлетворенности. А мозгу нужно несколько секунд, чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя и сообразить. У нас же соглашение. Я должна сама попросить, а я этого не сделала. И он отпустил. Он держит слово.
Я была словно пьяная от круговорота мыслей и очередного осознания того, насколько мощно этот мужчина действует на меня. Только сейчас он берет в плен не только мое тело, и действует при этом не менее эффективно и уверенно.
Поняла, что вот уже несколько минут мы идем в полном молчании. Нужно же что-то сказать, наверное. Взяла себя в руки и откашлялась.
— Дань, расскажи о себе, — попросила я, в каких странах ты бывал? Чем занимался перед тем, как сюда приехал?
— Последние месяцы ходил на яхте. Это, — он замолчал на секунду, — успокаивает, расставляет все по полкам. Знаешь, такие моменты, когда ты понимаешь, что жизнь одна, к тому же очень короткая, поэтому нужно прожить ее так, как ты всегда мечтал, не откладывая на потом.
Его голос звучал ровно и буднично.
— Правда? Очень интересно. Ты умеешь управлять яхтой?
Напряжение тела начало понемногу отступать, и я смогла нормально разговаривать.
— Любой может научиться очень быстро, и ты тоже. Обучающих школ на любом побережье чуть ли не в два раза больше, чем желающих освоить это занятие.
Мне было приятно, что он так ответил. Не хвастается, что обладает какими-то крутыми навыками, которые делают его выше в моих глазах, а говорит так, что я продолжаю чувствовать свою значимость, несмотря на то, что не обладаю такими же знаниями, что и он.
— Расскажи, мне очень интересно. У тебя своя яхта или ты арендовал?
— Сначала арендовал, но потом оказалось, что выгоднее купить.
— Какой твой самый длинный маршрут?
— Хм. Наверное, из Ниццы через Атлантический океан и до Карибских островов.
— Расскажешь подробнее?
Он начал рассказывать, а я с интересом слушала, понимая, что передо мной прекрасный собеседник. Я словно сама перенеслась туда, на корму белоснежной легкой парусной лодки. Лицо обдувает приятный морской бриз, тихо шелестят волны, а мое тело согревает солнце и его присутствие рядом.
— Знаешь, что главное в жизни? — вдруг спросил он.
— Что?
— Свобода. Когда ты плывешь и вокруг тебя только бескрайний горизонт, и ты знаешь, что можешь плыть в любую сторону, никаких барьеров. Это опьяняет. Пусть на время, но эти моменты неоценимы. Деньги могут дать эту свободу. Главное, не забыть ей воспользоваться.
Не успела проникнуться этими словами и как следует прочувствовать смысл, как он вдруг приобнял меня и притянул к себе.
— Ты же знаешь это, да? — шепнул на ухо, — тебе ведь тоже хочется свободы. Когда пройдет этот месяц, и ты освободишься от меня, почувствуешь ту свободу, к которой ты так стремишься, острее, чем когда бы то ни было. Мы похожи с тобой.
В этот момент мы как раз вышли из леса в поселок, и я не успела ничего ответить. На развилке стояло здание с крупной, облупившейся от дождей, вывеской «Продукты».
— Вот, что ты хотела, — кивнул на магазин Даня, — в следующий раз соглашайся на доставку готовой еды или поездку в город.
— Нормально. У нас же основная цель — это прогулка, а магазин просто поворотная точка маршрута.
На самом деле, я не собиралась накупать всего, чтобы потом Дане пришлось тащить сумки всю дорогу, почему-то была уверена, что он не даст мне тащить самой, и ограничилась только бутылкой воды и пачкой орешков.
— С тобой одно удовольствие ходить по магазинам, — заметил Даня, как только мы вышли.
В голове все еще звучали его слова про свободу, тем не менее решила поддержать шутливый тон разговора.
— Просто я тебя пожалела. Не хочу, чтобы ты тащил тяжелые сумки несколько километров.
— Придется выезжать на ужин в город.
— Там видно будет.
Обратный путь занял так же мало времени, что и сюда. На этот раз Даня рассказывал про свою поездку в Мексику, и я узнала много интересного, о существовании чего совершенно не подозревала раньше.
— С тобой очень интересно общаться, — сказала ему, когда мы вернулись в дом и собрались разойтись по своим комнатам, — спасибо за прогулку.
— Как насчет вечера?
— Может быть завтра?
По тому, как сверкнули его глаза, мне показалось, он не очень доволен ответом. Но ничего не могла поделать, мне требовалась передышка. Слишком быстро я начала им очаровываться. Слишком много Его в моей голове. Настолько много, что становится страшно.
— Хорошо, завтра, — произнес ровным голосом и оставил меня одну.