Ночная дорога

Часть тридцать восьмая

До аварии Джуд могла бы сказать, что способна вынести все, что угодно, но теперь горе полностью завладело ею. Умом она понимала, что нужно с ним как-то справиться, и тем не менее не представляла, что для этого сделать. Она была как пловец в открытом море, который видит, что к нему приближается огромная волна. Ее мозг отдавал команду: «Плыви», но непослушное тело зависло на месте, словно разбитое параличом.

Для окружающих суд явился окончанием истории. Правосудие свершилось, пора возвращаться к будням. Со всех сторон Джуд ощущала теперь давление, все требовали от нее излечения.

А она вместо этого как будто погрузилась в серую вязкую массу. Только так можно описать ее жизнь. У нее началась депрессия, какой она прежде не знала и даже не подозревала, что такая существует. Ее перестало что-либо интересовать, она ничего не хотела, ничего не ждала и ничего не делала.

За последние шесть недель все знакомые, один за другим, потихоньку от нее отдалились. Она понимала, что разочаровала своих друзей и родственников, но ей все было безразлично. Все ее чувства или безвозвратно ушли, или оказались похороненными в плотном тумане, практически растворились в нем. Временами, правда, у Джуд случалось просветление — она могла отправиться в магазин или на почту, но при этом всегда рисковала очнуться неизвестно где: перед прилавком с глянцевыми фиолетовыми баклажанами, с письмом в руке, совершенно не помня, как она сюда добралась и что ей здесь понадобилось. Дважды она отправлялась в магазин в пижаме, а один раз надела туфли от разных пар. Простая задача превращалась для нее в неприступный Эверест. О том, чтобы приготовить обед, вообще не шла речь.

Она плакала по любому поводу и без, звала во сне дочь.

Майлс вернулся к работе, словно это совершенно обычное дело — жить с оледеневшим сердцем. Джуд знала, как сильно он до сих пор переживает, и у нее болела за него душа, но и он уже начинал терять с ней терпение. Зак сидел безвылазно в своей комнате. Все лето провел за новой игровой консолью, в наушниках, убивая виртуальных врагов.

Они старались изо всех сил, Зак и Майлс, и не понимали, почему Джуд не может притвориться, почему не может пойти с подругами пообедать в кафе или заняться садом. Хоть чем-то заняться. Она видела, как Майлс смотрит на нее по вечерам, за ужином, который он же и приносил домой в пластиковых контейнерах. При этом он всегда интересовался: «Как ты сегодня, милая?» На самом деле он подразумевал другое: «Когда ты наконец переборешь это и вернешься к нам, к жизни?»