Скрежет замков

5

Рецени приложил все усилия, чтобы не выдать свалившегося на него вороха сомнений. Цусте протягивал ему ключ с безразличной улыбочкой, каковой сопровождались многие его действия, но сейчас она почему-то казалась иной. До жути безобидной. Так любящая мать смотрит на лопочущее несмышлёное дитятко.

- Видно и впрямь не отрезвел, - прогудел Рецени безликим тоном.

- Пойду, а то как-то темновато уже, - Цусте сунул ключ ему в руку и пошагал прочь. Вскоре его серая курточка растаяла в потёмках. Рецени, поджавший губы, так и мешкал на пороге, глядя ему вслед. «Легко управился, - думал он с тревогой. – Как-то слишком легко. Будто это его дверь, не моя. Ну нет, нет... Не бери в голову».

В мастерской, как и в обычности, стоял сухой древесный запах. Рецени вслепую отыскал на одной из полок несколько свежих свечей и поджёг их. Но колеблющийся свет не принёс покоя, как обычно. Дверь Овели, уже просохшая, по-прежнему лежала на плотницком столе в середине помещения. Заметив её, Рецени встряхнул головой. «Я ни при чём, - он прошёл в прихожую и вставил ключ в замок, но тут же передумал. - Если и сейчас дверь не закроется... Нет, уж лучше постоит незапертой. Дурного не случится. Ничего дурного».

Рецени устроился на твёрдой лежанке в углу и уставился в необтёсанные половые доски второго этажа, служащие потолком первого. Из широких щелей лезли обрывки старой паутины и покачивались под дыханием ночного ветерка. На них, словно повешенные, болтались иссохшие мухи. Рецени перевернулся на бок, пытаясь расслабиться. Но попытки приносили лишь большее напряжение, усиливая страх.

Взволнованный голос Корвика не давал уснуть. «Не доверять замкам... - размышлял Рецени в полудремоте. – Странно, что это сказал плотник. Сколько замков он врезал на моей памяти, никогда не говорил их остерегаться. Да и что с ними такое? Замки и замки. Они служат на благо, ограждают хозяев от того, что снаружи. Что-то ещё он сказал... «Не доверяй замкам, Рецени». Сам-то всю жизнь запирался и меня наставлял, - губы зашевелились и слова прозвучали вслух тихим шёпотом, повторяя мысли. – «Не доверяй замкам, а в особенности тем, кто с ними ладит». И это он про ключников? О ком ещё он мог говорить, если не о них. Кто, как не ключник, сладит...»

Сон в один момент улетучился. Рецени вскочил с кровати и шумной поступью прошёл в прихожую, щуря усталые глаза. Пальцы коснулись дверного кольца, но потянуть не решились. Ключ по-прежнему торчал в скважине. Рецени повернул его, на этот раз безо всяких трудностей, и замок спел свою песню. «Так-то лучше», - сказал он, унимая участившееся дыхание, и вдруг окоченел, выдохнув громко и надсадно. «Щёлк, - послышалось в полутьме мастерской. – Щёлк-щёлк». Звук показался знакомым, странно знакомым. Но металл поёт не так. Рецени похолодел и весь обратился в слух, больше невольно, чем от любопытства. Ему не было любопытно. Скорее хотелось, зажать уши руками и не слышать ничего. Щёлканье ускорилось. Оно звучало отчётливо и отрывисто. Рецени почему-то вспомнил про соседского пса. Овели кормила его со всей любовью, коей обладала. «Ешь, милый, - приговаривала она. – Ешь, наедайся. Опять живота не видно». Сквозь заботливое бормотание пробивалось жадное чавканье и... этот звук. «Щёлк, щёлк». «Но Овели не запиралась на ключ, - Рецени напряг память. – Она побоялась бы. Откуда этот... звук?» И вот вновь из-за двери донеслось – «щёлк».