Охранник видел, что домоправитель Цао был беспомощен и запаниковал. Но он не пытался скрыть правду, он только тяжело вздохнул и сказал:
«Домоправитель Цао, рана Цао Линя очень серьёзна. Хотя сначала ему вовремя оказали лечение, теперь его рана загноилась, и у него сильный жар. Поэтому врач велел готовиться к похоронам».
«Готовиться к похоронам?»
Домоправитель Цао сделал несколько неровных шагов и почувствовал, что в глазах все потемнело. Ноги подкосились, и он упал на пол. Охранник испугался, но сразу же побрызгал его холодной водой. Потом он попытался ущипнуть его и несколько раз шлепнул по лицу, чтобы привести в чувства.
«Домоправитель, не падайте в обморок сейчас, Цао Линь ждёт вас...» Чтобы увидеть вас в последний раз.
Охранник не осмелился договорить это. Но домоправитель каким-то образом угадал, что он имеет в виду, поэтому он крепко схватил его за руку и медленно проговорил:
«Помоги мне повидать Цао Линя».
Домоправитель Цао очнулся, но, казалось, состарился на десять лет. Его ногти вонзились в руку охранника, но тот будто и не почувствовал.
Охранник был хорошим другом Цао Линя. Но помимо этого, домоправителя Цао любили все охранники поместья принца Сяо. Поэтому сейчас его не заботила такая мелочь, и он лишь как можно скорее повёл его к сыну.
У домоправителя Цао было хорошее здоровье. Обычно он мог ходить быстрее, чем молодые люди. Но на этот раз он спотыкался и просто не мог идти.
Цао Линь и другие раненые охранники были размещены в другом небольшом флигеле в западной части поместья. Когда они пришли, охранник сразу же отпустил домоправителя Цао и открыл дверь в комнату Цао Линя.
Рана Цао Линя была серьезнее, чем у всех остальных охранников. Поэтому у него была отдельная комната, самая большая из всех. В это время там находились врач и двое слуг. Эти слуги следили, чтобы у Цао Линя было все необходимое.
Домоправитель Цао вошел, глаза слуг покраснели, и на их лицах читалось волнение. Но домоправитель Цао, казалось, не замечал их и смотрел только на своего сына, лежащего в постели.
Глядя на сына, который лежал без движения, домоправитель Цао заплакал и сказал, задыхаясь:
