14. Обезболивающее приехало

245 33 10
                                    

    В гостиной никого не было. Было пусто, слегка не прибрано и очень тихо.

– Юля? – позвала я.

  Из гостиной двери вели в несколько смежных комнат. Я заглянула во все по очереди и в одной из них обнаружила Сонину пропажу. Юля спала на широкой кровати, лежа на животе и отвернувшись к окну. Я не видела ее лица, но узнала растрепанные волосы и руку, сжавшую в кулаке край одеяла.

   Я убедилась, что грудная клетка поднимается и опускается от дыхания, и собралась было уйти, но… что-то насторожило меня. Ковер погасил звук шагов, и я подошла совершенно беззвучно.

– Юль?

   И тут я заметила, что подушка под её головой посерела от пропитавшей ее влаги. Что ее волосы совершенно мокрые, а рука, сжавшая одеяло, – мелко-мелко дрожит.
Я медленно протянула руку и убрала с лица влажные пряди…

– Господи, что с тобой?

   Ее глаза были открыты, челюсти сжаты так, что под кожей ходили желваки, ее трясло.

– Что мне сделать? Тебе больно? Юль!

    Я затрясла ее за плечо, сквозь латексные перчатки чувствуя горящую в лихорадке кожу.

– Уходи, – пробормотала она хрипло.

– Уходить? Да, конечно… я вызову скорую.

– Даже не думай.

– Если ты умрешь, это будет на моей совести, ты же понимаешь?

– Твоя совесть и так не блещет чистотой, Валентина Карнаухова, – с трудом проговорила она.

– Тем более, – рассердилась я.

   Она попробовала перевернуться на спину, с губ сорвался кошмарный стон, словно она лежала не на кровати, а на битом стекле. Мое сердце сжалось от боли и жалости. Я попыталась помочь, но, кажется, сделала только хуже. Она застонала еще громче.

– Я вызываю скорую!

– Нет, Валя, нет…

– Почему?!

– Потому что я обещала матери.

– Обещала что?

– Обещала, что больше не попаду в больницу…

   Ее затрясло еще сильнее, пальцы вцепились в одеяло, как будто она повисда над пропастью и одеяло – это последнее, что удерживает от гибели.

Стигмалион |ЗАКОНЧЕН|Место, где живут истории. Откройте их для себя