Первые D/J

5 глава

— Здесь? Может, отойдем в кафе или…

— Нет. Если хочешь что-то сказать, то говори здесь и сейчас. У меня мало времени, — поглядывает в сторону дороги и избегает столкновения взглядами.

Меня же всего ломать начинает. Фразы, которые упорно вертел на языке все эти дни, вдруг улетучиваются.

В черепной коробке дует ветер. Гул от него не стихает, пока я нервно улыбаюсь, смазывая настоящие эмоции показными. Не хочу, чтобы Гаврилина поняла, как на самом деле меня колбасит в этот момент.

— Я не…

— Воу-у-у, брат! — Кирилл нарисовывается ниоткуда, перебивая всплывающий разговор. — Привет, новенькая! Это че? — хмурится, глядя на стаканчик, который ему протягивает Юля, но принимает.

— Какао, — она передает вкуснятину Лабуку. В глазах снова арктический лед. — Тебе, — натянуто улыбается и стартует с места, не оставляя возможности продолжить.

— Юля? — все-таки пытаюсь окликнуть, но она не оборачивается. Движется к машине своего ненаглядного.

— Денчик, неужели ты ко мне прислушался? — Лабуков улыбается, нагло отпивая из стаканчика. — Штурмуешь крепость?

— Не гони.

Пока Гаврилина традиционно позволяет целовать себя в губы, достаю сигарету и жадно тяну никотин в себя. Не помогает ни капли.

— Только не говори, что хочешь в кабалу залезть? — молчу, пока друг усмехается. — Зачем отношения в девятнадцать? — жму плечами, прищуриваюсь и провожаю взглядом удаляющуюся машину, представляя каждую картинку в деталях, как они едут, и что делают. Давлюсь дымом. Кирилл ржет. — Вот именно. Ну этих телок в задницу.

— Юля не телка. Не нужно ее так называть. Я же предупреждал.

— Так это было для дела, так? — улыбка с лица Лабука постепенно сползает. — Даня… Не-не-не, я не хочу друга терять. Давай завязывай.

— Погнали на тренировку, — меняю тему, подталкивая Кирилла к тачке. Тот ворчит за спиной, а когда падает задом на сиденье, становится серьезным.

— Батя сказал, чтобы ты в зале неделю не появлялся.

— Я помню.

— Выгонит же.

— Посмотрим.

Вдавливаю педаль газа в пол, и Лабук мгновенно затыкается. Сохраняет молчание всю дорогу до «СПАРТАКа», в коридоре ворчит, в раздевалке матерится, а на поле затихает, скашивая взгляд на предка. Иван Александрович подзывает меня к себе, пока пацаны разогреваются.