Я продала себя на 3 дня. P.M

20 глава

*Мелисса*

Горячий, упругий и большой - пробегаю по всей длине пальцами, а потом языком, как и хотела. Лижу головку, которая, кажется, не только
безупречной формы, но и такой же на вкус.
— Это не наказание, девочка, — раздается голос хозяина моего тела. — Это снова твое удовольствие.
Он наматывает на кулак мои волосы, тянет за них, заставляя приблизиться еще
ближе к себе, приоткрывает мой рот пальцами, и загоняет свой член.
Секунда, чтобы привыкнуть, и тут же разгон.
Быстрые, резкие движения, от которых трудно дышать и выступают на глазах капельки слез.
А еще начинает саднить между ног, потому что я слышу его дыхание над собой и слышу чуть приглушенный стон, когда он входит членом в мой рот.
Я очень хочу увидеть, как он сейчас выглядит.
Очень хочу, но пока все, что я в состоянии сделать, — это принимать его. Не полностью, но насколько могу.
Когда он дает передышку, принимаюсь лизать головку, а еще мелькает мысль — не знаю, правильно ли... Я тянусь рукой и начинаю поглаживать его яйца...
- Блядь, - слышу практически рокот над головой, но не успеваю отшатнуться или убрать руку, потому что поступает приказ: «Сильнее, девочка, сожми их сильнее».
И когда я это делаю, он снова хватает меня за волосы — не для того, чтобы причинить боль.
Это скорее знак того, что все под его контролем и что я — его без остатка.
— Охуеть можно, - выдыхает он, а потом отстраняет меня.
Помогает подняться, проводит пальцем по моим губам, наверняка блестящим от его смазки.
Проводит по моей щеке костяшками пальцев, целует в висок и обжигает дыханием:
— А теперь наказание, девочка. Твоя попка его заслужила.
Он берет меня за руку, я делаю пару шагов и упираюсь во что-то коленями.
- Обопрись о кровать, - звучит новый приказ.
На ощупь пытаюсь сориентироваться, приходится опуститься, выгнуть спину, потому что он не сказал, что я могу лечь. И стоит упереться ладонями, как я получаю весьма ощутимый шлепок сильной ладонью.
Изумленно ахнув, упираюсь сильнее, прикусываю губу, чтобы не выдать своего волнения. Я выдержу, я смогу, не издам больше ни звука...
— Ты права, — говорит мужчина, словно прочитав мои мысли, — это слишком мягкое наказание.
Я слышу его удаляющиеся шаги, хочу обернуться — а что толку? Все равно ничего не увижу и не пойму, что он задумал.
Чувствую, как по моей ноге скользит что-то холодное, упругое, а потом располагается у меня между ног. Скорее из любопытства, я подаюсь чуть назад, и трусь об этот странный предмет.
— Ты только усиливаешь свое наказание, — комментирует мое поведение незнакомец.
Непонятный предмет давит на мой клитор, будто показывая, чего я лишила себя, а затем ускользает. И тут же мой зад обжигает новый удар — на этот раз не ладони, а....
Плеть, это плеть — проносится в мыслях.
— Так что ты там говорила? — шипит за спиной мой владелец.
И наносит новый удар, от которого вскрикиваю.
Непривычные ощущения, не скажу, что он бьет очень сильно, но кожа на заднице начинает гореть, как и мои щеки. Стоит только представить его с этой плетью в руках, и как он рассматривает меня...
— Кажется, гад и сволочь? - подсказывает он.
Киваю.
Не могу говорить.
И тут же получаю новый удар, уже жестче, размашистей, который задевает сразу две половинки. Пытаюсь свести ноги вместе, но он замечает уловку. Прерывается на секунду, расталкивает мои ноги своим коленом и снова наносит удар.
И еще один.
И еще.
И...
А потом неожиданно ощущаю ласковое поглаживание на еще слишком чувствительной коже.
И это настолько сбивает с толку, что я издаю даже не жалобный стон, а скулеж, и подаюсь назад, чтобы еще больше вкусить этой ласки.
Его пальцы настолько умелые, что боль от ударов мгновенно стихает, а между ног уже не просто горячо, а пульсирует. Мне кажется, я потеряю сознание, если он еще раз ко мне прикоснется.
И он это чувствует, потому что накрывает пальцами мое лоно, и с удовольствием скользит по моим влажным складочкам.
— А вот здесь... — подушечка большого пальца слегка надавливает на вход, — я накажу тебя сам...
И толкает меня на кровать.
Растерянную, онемевшую от контраста легкой боли и неожиданной ласки, переворачивает на спину.
— Подними руки, — не просит, а приказывает.
Я с готовностью отзываюсь.
И вздрагиваю, когда понимаю, что на моих запястьях только что защелкнулись наручники.
Но разве страшно быть прикованной к кровати, если он пытается привязать меня к себе полностью.
Возможно, даже не понимая этого, но...
Несколько секунд, пока он избавляется от штанов и надевает презерватив — я этого не вижу, но ориентируюсь по звуку, — кажутся мне бес-конечностью.
И когда он раздвигает мой колени и ложится сверху, позволяя почувствовать себя полностью — я понимаю, что, если он промедлит еще пару секунд, я просто умру.
Умру от желания, которое пульсирует во мне, заставляет выгибаться, чтобы стать еще ближе к нему, еще ближе и еще чуть...
А если еще согнуть ноги в коленях и поднять вверх...
Мой стон сливается с его резким выдохом.
— Не терпится, — понимает он правильно.
Я чувствую... не поцелуи, нет, хотя и очень похоже. Он просто проводит губами по моей шее, прикусывает мочку уха и заставляет меня издать еще один стон.
— Я постараюсь немного сдерживаться. Но должен предупредить, что это единственный раз, когда стоп-слово не будет работать.
Киваю, хотя он не ожидает ответа.
А в следующую секунду он обхватывает мои бедра сильными пальцами, чуть тянет меня вперед, и... проникает в меня.
На всю длину.
Успевая поглотить мой изумленный вздох своими губами.
И даря яростный поцелуй, о котором я столько мечтала. Жесткий, немного грубый - такой как член, который внутри меня. И в то же время желанный, от которого голова немного кружится.
Больно... да, больно, но боль не настолько сильна, как я представляла. И мне скорее нравится это чувство наполненности. Нравится ощущать тело мужчины. И нравятся эти жалящие поцелун, которые начинают совпадать с размашистыми движениями.
Сначала медленные, чтобы привыкла, чтобы почувствовала и поняла, что со мной происходит. А потом, когда он слышит мой стон удовольствия, перестает себя сдерживать.
Его пальцы впиваются в мои бедра.
Его губы успевают ласкать и мою грудь, и шею, где бешено бьется пульс, и подрагивающий живот, и лицо, и рот...
Боже, как же сладко он дышит мне в губы, словно пытается передать свое удовольствие, заставить меня насладиться им.
А я...
Я чувствую себя как в тумане — приятно, немного странно, саднит, чуть печет, и все это вперемешку с какими-то горячими волнами, которые то и дело накатывают.
Перестаю понимать, где я и что я. Растворяюсь, возрождаюсь заново в этих руках, в его объятиях. Теряюсь под натиском, с которым он в меня погружается. Дрожу от избытка чувств, которые описать не могу. И принимаю... принимаю его, откликаясь, как могу.
Стонами, тихим хрипом, невнятными просьбами, тем, как отвечаю на ласку...
И ответными поцелуями, когда его губы снова находят мои.
Нет больше слов.
За нас говорят страсть и наши тела, которым хорошо, так хорошо, что... Его поцелуи становятся жестче, тягучей, порочней. Я вздрагиваю от напора и этой наполненности, дрожу, выгибаюсь дугой, снова громко стону, не в силах себя контролировать...
А потом...
Мне кажется, он слетает с катушек и начинает трахать так жестко и быстро, что я практически теряю сознание, но... не могу, хотя понимаю, что он уже близко, а я...
Да и глупо было рассчитывать, что у меня получится с первой попытки, не так ли?
Но эта мысль не успевает разочаровать.
Потому что, делая очередной выпад, он сильнее впивается пальцами в мои бедра, а потом склоняется к моей шее и, лизнув ее, прикусывает зубами. Будто желая не просто быть моим первым, но отметить меня и присвоить себе, чтобы видели все...
И меня словно выбрасывает в другую вселенную, разбивает на атомы, выворачивает наизнанку. А он поглощает мой стон, впитывает его в себя и целует нежно, удивительно нежно, будто благодарит за мой первый настоящий оргазм.
— Умница, - хвалит он, покрывая мое лицо быстрыми поцелуями и слизывая единственную слезинку. — Какая же ты у меня умница...
У меня...
Он говорит так, будто я для него что-то значу, и...
Он обнимает меня и медленно выдыхает.
А у меня бешено стучит сердце, проносится мысль, которая, увы, облегчения не приносит.
Трудно будет не сгореть рядом с ним, если он так сильно меня обжигает...