Первая революция

7. Обыкновенный экс

В кассе табачной фабрики Штафа царил полный беспорядок. Стулья и стол были перевернуты, массивный несгораемый шкаф был открыт нараспашку. На стальных полках не лежало ни одной купюры.
— Чёрт возьми. Второе ограбление за два дня. И на этот раз, похоже, удачное, — не сдержался Винков. Вишнёвский покачал головой.
— Вижу, что удачное. Свидетели имеются? — спросил он у Журавлёва.
— Никак нет, ваше высокоблагородие. Тут был сторож, но его оглушили ударом по голове. Он ничего не помнит. Был и второй сторож, тот, у которого были ключи, но с ним ещё хуже. Получил удар ножом в живот. Выживет или нет — вопрос времени. Тот сторож, которого ранили ножом, сумел позвать на помощь, прибежал дворник. Он и позвал городовых. Было это рано утром, так что свидетелей почти нет — только дворник и раненый сторож. Ещё известно, что в кассе были шестьдесят четыре тысячи рублей — средства с продажи акций.
— Дворника допросили?
— Допросили. Никого и ничего не видел, — ответил один из городовых.

— Обыкновенный экс, господа, — послышался какой-то грубый голос. Обладателем этого голоса оказался высокий человек лет сорока пяти, с уже пробивающейся сединой на висках и пышных закрученных кверху усах, одетый в темно-синий жандармский мундир с погонами ротмистра. Человек этот был знаком и Вишнёвскому, и, в меньшей степени, Журавлёву, но совершенно не знаком Винкову. Это был жандармский ротмистр Эрнст фон Рейер, поволжский немец.
— Господин ротмистр...— процедил сквозь зубы Вишнёвский.
— Вижу, господин пристав, и вы тоже тут. Однако вам тут делать нечего. Это обыкновенный экс. Расследование которого находится в ведомстве Отдельного Корпуса жандармов. Вы не имеете к нему никакого отношения, — констатировал Рейер.
— Имею, господин ротмистр. Спешу заметить, господин ротмистр, что дознание по делу ещё не начато, — ответил Вишнёвский, — И пока дознание ещё не начато, предварительное следствие находится в моей ведомости.
— Я бы не советовал вам, господин пристав, брать на душу обыкновенный экс.
— Экс? — спросил Винков, обращаясь к Рейеру.
— С кем имею честь говорить? — спросил жандарм, обернувшись к Винкову.
— Помощник пристава Волжской полицейской части. Штабс-капитан Винков, — ответил Пётр.
— Штабс-капитан...и давно вы на службе?
— С октября прошлого года.
— Это вас прощает, — неожиданно спокойно ответил ротмистр, — Экс — это экспроприация. То, что различные антиправительственные личности именуют «изъятием средств у государства».
— Я не спрашивал, что это такое, господин ротмистр. Я бы хотел знать, как вы так быстро определили, что это именно он.