Первая революция

11. Все строят планы

Вечером следующего дня, когда Винков только-только вернулся со службы, он к своему удивлению застал дядю в парадном мундире и с орденами. Завидев племянника, Николай Сергеевич повернулся к нему, и изучил глазами его полицейскую форму.
— Значит так, Петя. Иди одевайся, жду тебя через пять минут. Парадный армейский мундир. С орденами. Ознобишин устраивает собрание, — сказал Николай Сергеевич. Пётр удивлённо приподнял брови.
— Зачем здесь я?
— Дворянское собрание не так часто бывает. К тому же, пора тебя и в свет выводить. Узнаешь, каково это! — приказным тоном сказал дядя, и Винкову ничего не осталось, кроме как повиноваться. Через пять минут он спустился в парадном армейском мундире штабс-капитана, не забыв надеть орден и медаль. Дядя скептически осмотрел племянника, и велел идти следом.

В дворянском собрании, как и ожидал Винков, было скучно. Новый предводитель дворянства, Ознобишин, начал какую-то речь, заявил, что в «Столь тяжелые для Отечества годы, народу необходимо сплотиться», и все это было приправлено длительными рассуждениями о важности самодержавия. Винков сидел и скучал. По правую руку от него сидел какой-то человек в парадном мундире статского советника, по левую — дядя Николай Сергеевич. Пётр никогда не любил все эти светские мероприятия. Даже будучи молодым юнкером, и тем более в далеком детстве, считая их пережитком прошлого. Надо полагать, похожее мнение разделял и дядя. Но вот, после речи Ознобишина о важности самодержавия, предводитель дворянства поднялся со своего места.
— Господа! Я считаю своим долгом сообщить вам важную новость. Как вы все знаете, наш город Саратов переживает тяжелые времена. И в эти тяжелые времена, нашлись люди, решившие заняться благоустройством города. Барон Отто Рейнгольдович фон Клингер, владелец сталелитейных заводов, и купец первой гильдии Александр Иванович Шумилин основали «Губернский комитет благоустройства города». И я считаю, что нам необходимо поддержать данные благие намерения! — сказал Ознобишин. Повисло молчание. Кто-то из дворян уже захотел что-то одобрительно сказать, но в этот момент по залу разнёсся громкий бас Винкова-старшего.
— Я против! Я, к своему несчастью, имел честь быть знаком с господином бароном. И я считаю, что господин барон — отпетый мошенник! Поэтому я не собираюсь поддерживать эту авантюру ни единой копейкой! — сказал Николай Сергеевич.
— Послушайте, Николай Сергеевич, что вы такое говорите? Барон Клингер — уважаемый человек! — сказал Ознобишин. Однако в этот момент со своего места поднялся человек в парадном мундире статского советника.
— Я согласен с Николаем Сергеевичем. Если он что-то говорит, то твёрдо уверен в этом. В конце-концов, с нашей стороны было бы как минимум недальновидно жертвовать дворянскую кассу на крайне сомнительное предприятие, — ответил статский советник.
— Послушайте, в данном предприятии я сам являюсь учредителем. Уверяю вас, барон Клингер — достойный человек! — попытался успокоить людей Ознобишин, но это у него не получилось.
— Я тоже склонен доверять мнению господина Винкова. Давайте оставим этот вопрос до лучших времен, — негромко сказал кто-то из сидящих в зале.