Он наследник строительной империи - властный и жёсткий мужчина двадцати шести лет, сердце которого всегда было свободно и даже не подозревало о том, что может принадлежать кому-то.
Пока одним летним днём он не увидел её.
Воспитанница детского дома е...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Мои глаза сужались, стремительно изучая каждую строчку детального досье, подготовленного для меня Леоном. Хоть отдалённо, но мне всё же была знакома фамилия этого ублюдка.
Анатолий Елисенко — областной прокурор, люстрированный несколько лет назад. В должности не восстановился, но спустя год стал соучредитель и заместителем генерального директора одной транспортной компании.
Матвей Елисенко — его двадцатипятилетний отпрыск, который испортил жизнь моей девочке.
Он не просто сбил её.
Он ни капли не расскаивался в содеяном.
Этот сукин сын был не просто невнимательным, он был пьяным.
Этот сукин сын даже не потрудился остановиться и посмотреть, чья жизнь могла оборваться из-за него.
И судя по тому, что свидетельские показания отсутствовали, а запечатлевшая всю аварию запись с видеорегистратора другой машины даже не была использована как улика, его папаша хорошо подсуетился, чтобы откупить своего самого уёбищного сперматозоида.
Ей сломали жизнь и сделали вид, что ничего не произошло. Дело закрыли и уничтожили, словно действительно его и не было.
Но никто не останется безнаказанным. Я позабочусь об этом.
Переодевшийся в боксерские шорты и майка, Леон вышел из раздевалки и направился ко мне.
— Надеюсь, я был тебе полезен?
— Иначе я бы не платил тебе.
— И что ты собираешься делать с отпрыском Елисенко? — Леон развалился на скамье возле меня, поставив между нами стеклянную пепельницу. Он затянулся, сверля меня взглядом. В его глазах всегда наблюдалось что-то дикое. Я не рассказывал о своих планах первому встречному, но Леон — один из основных деталей в механизме.
