Он наследник строительной империи - властный и жёсткий мужчина двадцати шести лет, сердце которого всегда было свободно и даже не подозревало о том, что может принадлежать кому-то.
Пока одним летним днём он не увидел её.
Воспитанница детского дома е...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Не могу признаться в том, что Эмиль был прав — я действительно нуждался в своих младших братьях. Я не умел говорить об этом вслух, потому что всегда был старшим и нёс ответственность за них. В детстве я брал вину на себя за случайно сломанные или разбитые мамины любимые вещи, чтобы отец не ругал их за неосторожность. В юности я присматривал за тем, чтобы они со своим несносным характером и бурным пылом не вляпались в неприятности — хотя сам я был трудным подростком, а потом слишком внезапно и резко, меня захватила гора работы.
Стоит признаться — мне нравилось заботиться о них не меньше, чем о Софии, несмотря на то, что я постоянно их отчитывал, ругал и большую часть времени считал занозами в своей заднице.
Понятия не имею, почему вообще думал об этом, пока брат вёз меня домой. Видимо, мозг любыми способами пытался отвлечься и купировать любые мысли об операции.
— Мы почти на месте. Так что давай, скажи младшему брату спасибо, ведь он отложил свой секс, чтобы побыть водителем твоей зажравшейся задницы, — потребовал Эмиль, блеснув хищным оскалом. — Это не сложно, я жду.
— Спасибо, — сказал монотонным голосом, потому что никакого желания пререкаться не было.
— Брат, это ты? Не ожидал, что ты так быстро сдашься. Ася так хорошо на тебя влияет.
Ася делала меня сентиментальным и сердобольным, раскрывая те самые чувства, о наличии которых я не даже не догадывался.
— Только не говори Эдиану, а то он тоже будет требовать, чтобы я его благодарил. Тогда я не смогу спокойно работать.
— Хрен там, обойдётся. Хоть раз в жизни я могу получить то, что не достанется ему?
— Ради бога, не преувеличивай.
— Никакого преувеличивания в моих словах. Или будешь спорить с тем, что я — единственный позор семьи.
