Смертельные клятвы V.H

40.

Винни.
Любовь - странная штука. Она заставляет делать странные вещи. В моем случае она заставляет тебя убивать.
Все, что я делал в своей жизни, я делал потому, что так велел мне мой отец. А поскольку я любил его, то выполнял все его приказы без колебаний. Очень скоро моя жизнь стала для меня нормой.
Я жил, чтобы угодить ему. Я жил, чтобы сохранить семью. Я жил, чтобы радовать себя. Но теперь я уже не так уверен в этом. Защита семьи означает убийство ***, но, сделав это, я причиню боль единственной семье, которая у меня осталась. Моей жене.
Я смотрю через комнату туда, где лежит Дженнифер. Она лежит на боку и смотрит в пустоту. Из ее глаз текут мелкие слезы. Черт возьми, если она не выглядит красивой. Даже когда она плачет, она просто ангел. Она слегка фыркает и делает глубокий вдох, звук выходит дрожащим. Я не знаю, что делать, когда дело касается ее. Любой другой человек уже убил бы свою жену. А то, что она рассказала о моих делах и утечка этой информации привела к смерти не только капо, но и моего отца... Это преступление, которое хуже смерти. Она просто не понимает. Мир, в котором она живет, мужчина, за которым она замужем, - все это теперь другое.
Ее кузина - сука, раз поставила ее в такое положение. Она - коварная Троволи. Она питается наивностью Дженнифер и чуть не довела кузину до смерти. И если бы не я, за которым она замужем, она была бы мертва. Я вижу знание, которое скрывается за глазами Ребекки. Она знает больше, чем говорит, и специально скрывает это от Дженни, чтобы ее бедная кузина могла прийти к ней, неосознанно снабжая ее всевозможной информацией. Но в одном она права: Дженнифер не создана для этого мира. Она слишком мягкая. Слишком добрая. Она не похожа на грязную кровь, которая течет в ее жилах. Она другая.
Я оглядываюсь через всю комнату и вижу, что она уснула. Ее темные ресницы слегка касаются щек. Они такие длинные. Я встаю и подхожу к ней, чтобы получше рассмотреть. Ее губы слегка приоткрыты. Ей приходится дышать ртом, так как нос заложен от плача.
Я опешил, когда она попросила меня убить ее. И я чуть не убил ее. Ярость, охватившая меня при мысли о том, что она добровольно хочет умереть от моих рук, достаточна для того, чтобы привести меня в ярость. Но выражение ее лица, когда она произносит эти слова, было... душераздирающим. Многие женщины смотрели на меня таким взглядом - с болью, грустью, печалью - и я никогда не был поражен этим взглядом. Но когда Дженнифер смотрит на меня своими миндалевидными глазами, я вижу нечто такое, что заставляет меня остановиться. Заставляет меня, хоть раз в жизни, почувствовать жалость. Но это лишь на мгновение, потому что ярость мгновенно берет верх.
Я сажусь на кровать и откидываю ее волосы с лица. Они становятся все длиннее, и скоро она снова сможет прятаться от меня за ними.
—Что же мне с тобой делать? пробормотал я вслух.
Я люблю ее. В этом у меня нет никаких сомнений. Она идеальна. Она добрая, невинная и красивая. И чертовски наивна. Я почти хочу оградить ее от ужасов этого мира. Но я не знаю, как сказать ей об этом. Я не могу изменить себя. Для этого уже слишком поздно.
Но я могу сделать так, чтобы она не повторила моих ошибок и не столкнулась со мной из-за своей наивности.
Я встаю и тут же пишу Брайсу. Надеюсь, что встреча уже назначена, потому что с моим нынешним состоянием эмоций... что ж, это будет идеально.
***
Ребекка Троволи. Теперь Гудьерри. Она выдана замуж за Стефано Гудьерри ее отцом, чтобы еще больше укрепить связи на Юге. Несомненно, отец Дженнифер имеет к этому какое-то отношение. В восемнадцать лет ее выдали замуж за Стефано, и вот уже семь лет они "счастливы" вместе. Стефано настолько погружен в свои эмоции, что даже не замечает, как коварна его жена. Я вхожу в комнату для допросов и смотрю за одностороннее стекло. Он сидит спокойно, видимо, не понимая, что его мир вот-вот рухнет. Я вхожу в комнату, и он сразу же поднимает глаза. Он не улыбается, только кивает в знак уважения.
Полагаю, он все еще болен после нашей последней встречи. Я сажусь напротив него и кладу папку на стол между нами.
—Как дела, Стефано? Понравился ли тебе полет? - спрашиваю я. Голос у меня ровный, а взгляд пристальный.
Ему уже не по себе, и он даже не подозревает, что сейчас произойдет.
—Все хорошо, Капо. Спасибо. Полет прошел нормально.
Я насмехаюсь вслух. —Скажи мне вот что, ты знаешь, за кем ты замужем?
Это привлекает его внимание, и он поднимает на меня тревожный взгляд.
—Э-э... простите, сэр?
-Твоя жена, Ребекка. Ты действительно знаешь, кто она?
—Да, конечно, сэр.