Это был ты..

Кто такой Зи?

- Мы когда-нибудь поговорим об этом? - я пристаю к Лане, когда мы идем по коридору на наш последний урок в этот день. Я ненавижу занятия физкультуры. Наш учитель, мистер Гордон, мягко говоря, далеко не восторг. Он из тех учителей, которые говорят девочкам, что их убийственные спазмы во время месячных - это сущий пустяк и им просто нужно смириться. Том заслуживает награды за то, что каждый день имеет дело с этим человеком.

- Лана? - я настаиваю, раздраженная отсутствием ответа.

- Что? - бурчит она, не отрывая глаз от своего телефона. Только небесам известно, кому из своих запасных парней она пишет на этот раз.

- Мы когда-нибудь поговорим о вашем расставании?

- Нельзя расстаться с тем, с кем ты никогда не встречался. - Она упускает из виду главное. Причем Лана такая с прошлой пятницы.

Замкнутая, пренебрежительная.

Она заперлась в башне отрицания, где ни одна душа не может до нее добраться. Лана ни словом не обмолвилась о Марке после того, как я чуть не переехала его своей машиной. Она не дала волю чувствам, не излила свою душу. Она просто плакала в моих объятиях. Всю ночь. Рыдала до тех пор, пока у нее не осталось ни сил, ни слез.

Она категорически отказывается говорить мне что-либо, кроме того, что Марк трахнул какую-то сучку. Она не говорит мне, кого, когда это произошло или как она узнала.

Все, что она сказала, - ей нужно двигаться дальше.

До сих пор Лана довольно хорошо притворялась, что с ней все в порядке, но знаете, кто ни хрена не умеет притворяться?

Марк Ричардс.

Он появился в доме Ланы в субботу в 7 утра и вытащил нас из постели, умоляя ее выслушать его. Потребовались оба отца Ланы и ее старший брат Джесси, чтобы выгнать его с территории. Хотела бы я, чтобы это было шуткой.

С тех пор он не появлялся в школе.

Вот насколько все плохо.

Я бросаю взгляд на Лану, которая увлечена перепиской со своим сегодняшним парнем-игрушкой, и беру собственный телефон. Прокручиваю список контактов и нажимаю на номер, который добавила пять дней назад.

Номер Зака.

Всю неделю я смотрела на эти чертовы цифры, пытаясь набраться смелости написать ему. Но я не могу заставить себя сделать это. Есть что-то довольно… личное в переписке по телефону.