Shakespeare's Got a New Problem

IV. По совершенье их судьбы ужасной.

Teenagers — My Chemical Romance

До того утра на катке Эдгар и подумать не мог, что откажется в том положении, в котором он сейчас: лёжа на большой, чёрной коробке, которая служит импровизированной кроватью, вместе со своим ненавистным другом, читая сценку, в которой Ромео и Джульетта предположительно осуществляют брачные отношения. Он всё ещё считает это странным и неправильным (и хорошо, что считает, иначе это было бы гораздо более странно, считай бы он это абсолютно нормальным), но понимает, что они всего лишь отыгрывают роли. Если он провалится, ему придётся ещё минимум полгода терпеть издёвки Фэнга.

— Что ж, пусть меня застанут, пусть убьют! Останусь я, коль этого ты хочешь, – говорит Эдгар, отводя взгляд всего на миг, чтобы проверить текст. — Скажу, что бледный свет – не утра око, а Цитии чела туманный отблеск, и звуки те, что свод небес пронзают там, в вышине, – не жаворонка трель. Остаться легче мне – уйти нет воли. Привет, о смерть! Джульетта хочет так. Ну что ж, поговорим с тобой, мой ангел: День не настал, есть время впереди.

— Настал, настал! – восклицает Фэнг. — Нет, милый, уходи! То жаворонок так поёт фальшиво, внося лишь несозвучность и разлад. А говорят, что он поёт так сладко! Но это ложь, коль нас он разлучает. Слыхала я, что жаворонок с жабой глазами обменялся: ах, когда бы и голосом он с нею обменялся! Он нам велит объятья разомкнуть, он – вестник дня; тебя гонит он в путь. Ступай: уж всё светлее и светлее.

Это знак, что Ромео пора уходить. Эдгар слезает с коробки, пряча текст за спину.

— Светлей? А наше горе всё темнее.

— Синьора! – вскрикивает Колетт и маршем выходит на сцену.

— Няня? – Фэнг резко поворачивает голову, устремляя взгляд на «кормилицу».

— Джульетта, матушка идёт к тебе, – девушка крепко прижимает бумаги к груди. — Уж рассвело – так будьте осторожны.

С этими словами она быстро покидает сцену, снова оставляя двух актёров наедине.

— Впусти же день, окно, – а жизнь возьми, – произносит Джульетта, вставая и преграждая путь своему кавалеру, который уже находился с другой стороны коробки.

Кончики «её» пальцев касаются плеча Эдгара, и когда тот оборачивается, то видит, как глаза Фэнга светятся восхищением и надеждой. Он оставляет бумагу на коробке, чтобы освободить свои руки и коснуться ими чужих рук без каких-либо задних мыслей. Движения парня не то чтобы неожиданны, но кажется, что ему не хватит времени, чтобы отреагировать на них. Когда Фэнг берёт обе руки Эдгара, тот пытается сглотнуть настолько незаметно, насколько это вообще возможно, чувствуя поток мурашек на своей спине.