ПО НАКЛОННОЙ

6. Как в фильме Тарантино.

Удар был громким — будто кухонный молоток прошёлся по куриному бедру, разламывая хрящи и кости. Этот звук пробудил во мне что-то родное, похожее на пение птиц по утру или же голос матери, зовущий к завтраку.

Роджер бил сильно — я знал это ещё с армии, поэтому не сомневался в том, что даже один его удар разнесёт нос обидчика, заставляя подавиться растекающейся в глотке кровью. Красиво.

Улыбка, вдруг дрогнувшая на моём лице, удивила не только меня — Сьюзан, испуганно отпрыгнув, когда Роджер двинул её в сторону и вытянулся для удара, теперь держалась за спинку дивана и смотрела на меня, будто ожидая, что я начну разнимать дальнобойщика и Смита.

Но я просто сел обратно, взялся за кофе и смотрел на девушку. Один из дальнобойщиков молча ушёл на улицу, попутно доставая пачку сигарет — и даже не отреагировал. Испугался?

Не думаю.

Просто его приятель доигрался.

— Роджер, сядь. — попросил я всё с той же улыбкой.

Второй мужик, лапавший до этого бедняжку Сьюзи, держался за нос, огромной рыхлой ладонью стирая льющуюся дорожку крови из ноздри. Я вдруг вспомнил, поддавшись ностальгии, как мы впервые подрались с Роджером — это было в лагере в Афганистане после отбоя, когда ему вдруг взбрело в голову завести спор.

Мы вернулись в расположение окровавленные и с гематомами. И оба получили по шее.

— Ещё что-нибудь скажешь? — в голосе Смита не было ни издевки, ни самодовольства. Он сел на своё место, совсем не глядя на меня, но я всё понял и без слов.

Промолчав в ответ, мужик подскочил, швыряя на стойку пару купюр, и убрался из зала, оставляя за собой капли на светлом, но пыльном кафеле. В тот же момент в закусочную зашла семья с двумя детьми, и Сьюзи, благодарно кивнув Роджеру, ушла принимать заказ.

Необходимость — я бы назвал это именно так. Роджер сидел, тихо постукивая пальцами по столу, и больше к еде не притронулся. Его ранний задор вышел вместе с тем ударом, который вызвал во мне что-то родное, и теперь таился где-то глубоко.

— Это было эффектно. — похвалил я.

— Я не делал этого уже пару лет. — признался Смит ровно, почти задумчиво, — И теперь меня аж колотит. Когда ты в последний раз дрался?