Око

- LXXVI -

Аривия подала свою руку без раздумий, просто потому что хотела прикоснуться к Джину. Спустя мгновение, когда парень выпрямился и притянул ее к себе, она осознала ситуацию и запаниковала.

— Я совсем не умею танцевать, — шепнула принцесса. Вся она натянулась, как струна, и казалась совсем неподвижной, подобно статуе. Она не знала, что и как делать, поэтому замерла в ожидании, что Джин ее отпустит.

Но этого не произошло. Парень опустил одну руку ей на талию и притянул к себе, а второй взял ее ладонь.

— Не переживай, я поведу, — ответил Джин также шепотом.

И он действительно повел. Когда началась музыка — плавная, со своим особым ритмом и настроением, — он начал движение, и Аривия последовала за ним, будто знала, что делать. Первые шаги она еще пыталась контролировать, глядя себе под ноги, но очень скоро поняла, что все бесполезно: у нее никак не получалось сосредоточиться.

— Расслабься. — Голос Джина показался неожиданно близко, и Аривия чуть было не отстранилась от него, но вовремя смогла себя отдернуть. Все нормально, повторяла девушка про себя, все нормально.

Но нормального ничего не было. Она была на королевском балу в качестве принцессы и танцевала вальс с парнем, которого знала не больше недели, но сердце заходилось всякий раз, когда он оказывался рядом. Аривия нуждалась в нем и верила ему, как никому другому.

Эта мысль помогла ей расслабиться. Едва ли есть место более безопасное, чем рядом с ним.

Тогда принцесса почувствовала легкость. Ноги шли сами по себе в такт мелодии, напряжение, окутавшее тело, спало, а все вокруг как будто вовсе перестало существовать. Не было ни людей, расступавшихся перед танцующими, ни трона и короля с забавным видом, ни даже проклятия, которое было с ней пять веков. Все стало таким бессмысленным и не важным, кроме этого момента.

Все оборвалось одной фразой:

— Нам надо уходить. — Джин продолжал вести танец, как ни в чем не бывало.

— Но... почему? — в недоумении спросила Аривия, подняв на него глаза и стараясь не сбиться с уже понятного ритма.

— Здесь не безопасно.

— Нигде не безопасно!

Очарование стремительно спадало, взгляд стал жестче. Принцесса и сама не понимала, почему она начинает злиться. То ли потому, что в такой особенный для нее миг снова заговорил о чем-то неприятном и порушил хрупкий замок робких девичьих фантазий, то ли потому... А почему еще? Оказывается, причина была всего одна.