Восхождение мрака

21

– Ну теперь я точно возьмусь за мемуары! Название уже придумал: «Как ручная собачонка перевернула мир». Нравится?
Даже терпение Чонгука не безгранично, раз он монотонно протянул:
– Ваше сиятельство, вы начинаете меня утомлять.
– Не сочиняй! Ты меня обожаешь, раз бросился заниматься мною лично!
Это была истинная правда. Герцога Юнги уже причислили к мертвым, но он вдруг застонал – и, несмотря на ужасную рану, Чонгуку все же удалось его подлатать. Лечиться грубияну еще неделями, но он несказанно радовался возвращению к жизни и потому доводил всех с носилок. И пока только кейсар не впадал в бешенство, хотя был к тому близок:
– Уже жалею, если интересно.
– Да я поблагодарить хотел!Чонгук, тебе все вокруг говорили, какой ты талантище, а я как-то до сих пор не удосужился. Вот, говорю!
– Обойдусь.
– Обойдусь, – передразнил Юнги, чье настроение сейчас ничем нельзя было испортить. Он даже все официальные обращения позволил себе забыть, крикнув императору: – Братишка, я собираюсь танцевать на празднике в честь твоей сокрушительной победы! Если меня крепко привязать ремнями к носилкам, а затем их поставить и потрясти, то вполне сойдет за танец! Ведь теперь уже некому будет судить, если человек от радости в пляс пустится?
– Некому. – Намджун выглядел очень уставшим и хмурым. – Прошу, веди себя тихо. Мы все счастливы, что ты пока решил не разменивать нашу компанию на общество богов, но сейчас уйми свой буйный нрав и воздержись от неуместных криков.

Я как раз стояла рядом с Тэхеном и в очередной раз провела ладонью по его плечу. Погибло довольно много светлых, темных и простых людей – каждого из них было жаль. Каждого из них можно было назвать героем, чьей кровью омыта дорога к лучшему будущему. Но его высочество вызывал наибольшую печаль. Я знала, что Лода ему очень дорога, но ее гибель слишком сильно его изменила за столь короткое время:Тэхен не лил слезы, не опускал лицо, однако сам его взгляд состарился, как если бы парень за один день пережил тысячу трудных лет. Дженни стояла с другой стороны и постоянно дергала брата за руку в попытках его оживить. Он будто и не замечал наших движений. И я почему-то не удивилась, когда Тэхен заговорил надтреснутым, но четким голосом:
– Отец, нам нужно где-то основать столицу. Война почти не затронула южные территории, поэтому голод в ближайшую зиму нам не грозит. Но эти ублюдки оставили много разрушений – мы не имеем права терять время. Люди перепуганы, многие покинули свои дома.
Император болезненно поморщился, как будто взял на себя задачу выражать боль сына, и заверил:
– Все сделаем, сын. Займемся делами немедленно. Я уже отправил гонцов во всех направлениях, чтобы сообщили благую весть – простым людям, если они не преступники и не фанатики, теперь заживется лучше. Надеюсь, хоть это обещание их немного утешит.
– Но самое важное, – перебил отца Тэхен, точно вовсе его не слушал, – не допустить повторения такого беззакония. Никто в твоей империи не имеет права вершить суд по своему усмотрению! И нет разницы, какими лозунгами они прикрываются. Старое вспоминать не будем, но повторения не простим.
Эта случайная отсылка заставила императора вспомнить о других трудностях и перевести встревоженный взгляд на Ла'лиса, что стоял за моей спиной. Его величество осторожно произнес:
– Разумеется. Поэтому первым делом нам нужно обговорить закон с темными.
Чонгук уже подошел к Намджуну Шестьдесят Четвертому и ответил, хотя сейчас спрашивали не его:
– Клан черных демонов примет приглашение Медовой Пустоши. Все они – бесстрашные воины и привыкли этим гордиться. Уйдут годы, чтобы они научились гордиться чем-то другим. Я вернул его высочество, вы обещали за это помилование. Теперь прошу отставки. Я полезен в войне, в мирное время от меня не больше толку, чем от любого из моих командиров. И мне, – он сделал небольшую паузу, – тоже нужно научиться мыслить иначе, я приспособлен к обычной жизни еще меньше, чем любой из темных.
Император посмотрел на него, а голос его от волнения задрожал:
– Только черные? Чонгук, тебе не кажется, что всех темных заклинателей сейчас желательно возглавить одному человеку? Любой из них... – он подумал и исправился: – Любой из вас – это ходячее оружие, которое нельзя просто выбросить в мир и надеяться, что ничего плохого не случится.
– Нет, – резко ответил кейсар и мельком глянул в нашу сторону. – Желтый клан может остаться в вашей армии, осесть в Моро, в Сэрс или в любом другом месте. Я беру на себя лишь ту задачу, с которой могу справиться.
Я спиной ощущала напряжение Ла'лиса – он тоже всю подоплеку верно прочитал.Чонгук вызывает у императора доверие, в отличие от нас. Намджуну Шестьдесят Четвертому жилось бы куда спокойнее, будь все темные под властью преданного ему человека. А отказ кейсара мудр и логичен: поддержи он эту тему, неизбежно прямо сейчас вызвал бы тем самым новую бойню.