Самая темная нота-Нелия Аларкон

Глава 17 часть 2

— Теперь, когда все улажено, мы можем потренироваться для сегодняшнего танца?
— Каких танцев? — Спрашиваю я.
— Не твое дело. — Датч роется в кармане, достает бумажник, похожий на красную версию того, который я выбросила, и протягивает мне карточку. — Принеси нам три кофе из кафетерия.
— Сделайте мой с пенкой, пожалуйста! — Добавляет Зейн в свой заказ. Я не выхожу из себя только потому, что он сказал «пожалуйста», что говорит о вежливости, которую Датч мне еще не открыл.
Я перевожу взгляд на Финна.
— А тебе?
— Что угодно. — Говорит он, надевая свою бас-гитару через голову. Солнечный свет струится за его спиной, создавая ореол вокруг его каштановых волос.
Я резко поворачиваюсь.
— А тебе?
Датч все еще выглядит встревоженным. — Лишний сахар.
Я удивлена. Я думала, что он принимает свой кофе таким же черным, как его душа.
— Конечно.
— Дай ей карточку, чтобы пройти в тренировочный зал. — Предлагает Зейн.
Датч напрягается.
Я пытаюсь скрыть улыбку.
— Этого не случится. — Бормочет Датч. — Я пойду с ней в кафе.
— Нам нужно потренироваться до первого звонка. — Напоминает ему Финн. — Отлично. — Датч достает еще одну карточку. — Принеси ее обратно в таком же состоянии.
— Я подумаю. — Бормочу я.
Он наклоняется ближе, и я могу поклясться, что его челюсть сжимается.
— Не испытывай меня сегодня, Брамс.
— И не мечтай. — Рычу я в ответ.
Его глаза опускаются к моим губам, и в его выражении мелькает замешательство. Когда оно проходит, он кажется еще более взбешенным, чем раньше.
Я выхватываю у него карточку и размахиваю ею.
— Я сейчас вернусь.
По дороге в кафетерий я осматриваю карточку тренировочного зала, а затем фотографирую ее. В моем районе есть парень, который делает поддельные удостоверения. Что-то подсказывает мне, что он сможет сделать и поддельный пропуск.
Отстаивать Датча в субботу было недостаточно. Я хочу, чтобы он знал, что боль, которую ему причинили, исходит от меня.
Когда я иду, кто-то заступает мне дорогу. Я ударяюсь о костлявое плечо и поднимаю взгляд.
На моем пути стоит Криста и смотрит на меня. Сегодня она в полной регалии чирлидерши — в короткой пышной юбке и топике-трубочке.
— Могу я тебе помочь? — Спрашиваю я, не пытаясь скрыть свое презрение. Я не забыла, что она делала на уроке музыки.
Ее взгляд падает на мою руку, и она бросается вперед.
— Что это?
— Ничего. — Я быстро прячу ее за спину.
Ее взгляд скользит по мне, и выражение ее лица искажается от ужаса.
— Это Датч дал тебе карточку в свою тренировочную комнату?
Я собираюсь решительно отрицать это, когда понимаю, что это отличная возможность. У Кристы есть все на свете — кроме настоящей привязанности Датча. Конечно, она может с ним крутить, но ни для кого не секрет, что она его не интересует. Не так, как я его интересую.
Ну, другая версия меня.
Я треплю карточку, демонстративно обмахивая ею лицо.
— Он хочет, чтобы у меня был доступ к нему. В любое время.
— Дай мне это. — Она тянется к ней.
Я выхватываю ее из рук.
— А-а-а-а. Это для людей, которые действительно что-то значат для Датча. — Я подхожу к ней ближе и понижаю голос. — Что ты для него значишь, Криста. Я имею в виду, кроме того, что ты та, кому он звонит, когда ему нужно почесать зуд?
Ее лицо краснеет. Дрожа от ярости, она поднимает руку и пытается дать мне пощечину.
К счастью для меня, я вовремя уворачиваюсь.
К несчастью для Кристы, она теряет опору и ударяется лицом о шкафчик.
Коридор оглашается металлическим звоном.
Я вздрагиваю. — Ты в порядке?
Коридор пронзает пронзительный крик.
Я вздрагиваю. — Похоже, ты... не в порядке.
— Криста!
— О нет!
Приспешники ее танцевальной команды бросаются вокруг нее, образуя круг. С их помощью Криста поднимается на ноги. Я задыхаюсь, когда вижу кровь, стекающую по ее подбородку.
Кровь течет из рассечения на ее пухлых губах.
— Нет, нет, нет! — Она замирает, как будто у нее сломана нога, а не небольшая травма губы. — Я так много за это заплатила.
Я совсем не удивлена этим заявлением, и это лишь показывает, насколько сильно Redwood уже изменил меня.
— Ты!
Голос Кристы — это рычание. Она укоризненно смотрит на меня, а с ее бледной кожей, светлыми волосами и кровью, стекающей по подбородку, она похожа на зомби.
— Это ты сделала!
— Я? — Я тычу пальцем себе в грудь.
— Ты... ой! — Криста закрывает рот и жалобно стонет.
Ее приспешники бросают на меня острые, как кинжалы, взгляды. Не могут же они всерьез поверить, что я толкнула ее в шкафчик? Конечно, часть меня хотела бы этого, но я даже не прикасалась к этой девушке.
— Криста? — Высокие каблуки цокают по полу, и раздается мягкий голос. — Что здесь происходит?
— Мисс Джеймисон! — Кричит Криста. По ее щекам текут крупные крокодильи слезы.
Красивая учительница литературы выходит на сцену. На ней обтягивающая бедра фиолетовая юбка-карандаш, черные колготки и блузка с рюшами. Ее кудри собраны в высокий хвост, а густые локоны каскадом спускаются по спине.
— Криста, что у тебя с лицом? — Встревоженная, мисс Джеймисон спешит к ней. Она секунду осматривает Кристу, а затем хмурится. — Девочки, отведите ее к медсестре.
— Это еще не конец. — Голос Кристы низкий и приглушенный из-за огромной дыры в нижней губе.
Капитан команды поддержки обнимает своих подруг за плечи, и они вместе ковыляют прочь. Я уверена, что разбитая губа не должна мешать ей нормально ходить, но мне кажется, что преувеличивать — это как раз в духе Кристы.
Не буду врать. Какая-то крошечная часть меня чувствует себя оправданной. Если бы мисс Джеймисон не смотрела на меня, я бы, наверное, похвалила шкафчик, на котором до сих пор остался кровавый отпечаток губ Кристы.
Учительница литературы, глядя на меня строгим взглядом, жестом говорит: — Мисс Купер. На пару слов.
О нет. У меня теперь проблемы?
Я срочно следую за ней в класс. Судя по надписям на доске, она готовится к первому уроку.
Мисс Джеймисон закрывает дверь. — Садитесь, мисс Купер.
— Я действительно не толкала ее, мисс Джеймисон. Вы можете проверить камеры. — Я бросаюсь на свою защиту, еще не успев полностью сесть на свое место.
— Неважно, толкнула ты ее или нет. Правда в том, что ты не можешь позволить себе совершить ни одной ошибки, Каденс. В Redwood к стипендиатам предъявляются более высокие требования.
— Я знаю это.
Эта дурацкая школа позволяла таким людям, как Датч, Финн и Зейн, устраивать ад в своих коридорах. Но бедные, беззащитные стипендиаты — не, кого отчисляют за малейшие нарушения.