Самая темная нота-Нелия Аларкон

Глава 24 часть 3

Мой взгляд падает на его губы. За его навязчивым желанием выгнать меня из Redwood Prep стоит нечто большее. Я чувствую это.
— Почему ты хочешь, чтобы я ушла? — Шепчу я.
Вместо ответа Датч пристально смотрит на меня. Его взгляд мучителен. Как будто я наблюдаю за тем, как его разрывает на две части.
Я приподнимаюсь на цыпочки, мои губы в дюйме от его губ.
— Скажи мне, Датч.
Он рычит во все горло.
Жар между нами мне не чужд, но сегодня он другой. Температура растет, медленно, неуклонно, как ноты перед кульминацией песни.
Мое дыхание становится глубже, когда Датч подходит ко мне ближе, проникая в мое личное пространство.
— Прекрати испытывать меня, Кейди.
Я так увлеклась им, что только через секунду понимаю, что запустила руки под его рубашку. Он перехватывает мое запястье, его челюсть сжимается.
Я уже чувствовала этот всплеск желания раньше — в гримерке, когда он поцеловал меня, и когда у нас был тот момент в кофейне. В обоих случаях я смогла сдержаться, но не знаю, смогу ли сейчас.
Датч выглядит как неудачное решение. Его рубашка черная, как и брюки. Он — тьма в движении, внушительный и в то же время невероятно притягательный. Когда он смотрит на меня, кажется, что я обнажена. Как будто нет ничего, что я могла бы скрыть от его глаз.
Эта связь, во всей ее пульсирующей разбитости и острых краях, — то, чего я хочу. Как и музыка, заполнившая меня, когда я была внизу, — может, я и не испытывала ее раньше, но она мне знакома. Моему телу. Моей душе.
Я жажду ее.
Больше его.
Моя кожа оживает, когда я чувствую, как сильные пальцы Датча проникают под пальто и стаскивают его с моих рук. Фальшивые перья щекочут и ласкают мою кожу, а затем собираются в лужицу у моих лодыжек.
Все еще наблюдая за мной, Датч прижимает руку к моей спине. Шелк встречается с горячей плотью, и в мои легкие врывается поток воздуха. Он грубым движением притягивает меня к себе, вдавливая в свое скульптурное тело.
— Почему ты надела это платье?
Это не столько вопрос, сколько ругательство.
Я не успеваю подумать об ответе, как его губы ложатся на мои. Внутри меня поднимается жар, пульсируя собственным пульсом и посылая сигналы желания по всему телу.
Я скольжу руками по его талии и толкаю в спину, подталкивая его ближе к себе. Настолько близко, что я могу чувствовать все.
Это ново и волнующе. Я никогда не подпускала к себе так близко мальчиков, как подпустила Датча. Мы вдыхаем друг друга, тонем друг в друге. Кислорода не хватает, чтобы остаться в живых.
Песня, доносящаяся снизу, проникает сквозь щель в двери, наполняя комнату чувственным ритмом. Я приникаю к его рту, желая ощутить его вкус.
Этот поцелуй отличается от того, что был у нас в раздевалке.
В тот раз я не была собой — своей настоящей.
И Датч был нежен с ней. Другой мной.
Сегодня он не такой. Он задирает мое платье и трет меня руками. Потом он сжимает меня. Сильно. Я стону, и он рычит на меня, прежде чем задрать рукава моего платья и провести языком по моей груди.
Я впиваюсь пальцами в его плечи. Горячие, отчаянные ощущения проносятся сквозь меня, слишком быстро, чтобы я могла их сдержать. Слишком сильно, чтобы я могла справиться с ними.
Его имя срывается с моих губ, и он приподнимается, с силой впечатывая меня головой в стену. Может быть, я вижу звезды. А может, я слышу фейерверки. Не знаю. Я просто целую его глубже, а он присасывается к моей нижней губе, заставляя мои колени подкоситься.
Без предупреждения Датч подхватывает меня и опускает на зеркало в туалете. Его губы не покидают мои ни на секунду. Я уже слишком далеко, чтобы остановить это. Я давно соскользнула с края обрыва. Теперь я могу только падать, ожидая неизбежного, болезненного падения на дно.
Только это не больно. Пальцы, которые приземляются на меня, оставляют колючки удовольствия везде, где они касаются. Его ласки горячи и терпеливы, когда он гладит мои внутренние стороны бедер.
Мое сердце бьется о ребра. Я раздвигаю ноги еще шире. Я никогда раньше не спала ни с кем. Никогда не проходила дальше второй базы. Но если Датч перестанет прикасаться ко мне, я думаю, что могу умереть.
— Датч. — Стону я.
Его глаза внезапно распахиваются, и он смотрит вниз, на мое лицо, словно ища что-то. Когда он не находит его, из глубин поднимается зверь, который никогда не заходит слишком далеко, прямо у меня на глазах. Его ледяное выражение возвращается, и он отводит руки назад как раз в тот момент, когда они собираются...
— Проклятье. — Он ругается. — Хватит с меня твоих мыслей. — Он отступает от меня, его плечи напряжены. — Мне достаточно тебя в моей школе. Мне достаточно тебя в Redwood, Брамс.
Я быстро смыкаю ноги, стыдясь потребности, которая горит во мне даже сейчас, под его яростным презрением. Выбив пламя быстрым шагом, я спрыгиваю с комода и бросаю на него взгляд.
— Ублюдок.
Я поправляю бретельки платья и бегу через комнату. Слезы унижения горят в моих глазах, и я не хочу, чтобы он это видел.
— Остановись.
Я не хочу, но ноги как по команде замирают.
Датч топчется передо мной. Его глаза все еще темные от желания, и один взгляд на его брюки говорит мне, что драться — это последнее, что он хочет сейчас делать.
Я не знаю, рада ли я, что он остановил нас, или мне следовало пронестись дальше и убрать его с дороги. Знаю только, что он сводит меня с ума, и я хочу выкинуть его из головы так же, как он хочет выкинуть меня из своей.
Датч достает из заднего кармана чек. На нем безумное количество нулей, и у меня разбегаются глаза.
— Что это, черт возьми, такое?
— Он твой. — Мрачно говорит он. — И не только это. Я поговорил с другом моего отца. Как только ты покинешь Redwood, ты сможешь поступить в новую школу.
— Это то, о чем я думаю? — Я насмехаюсь. — Ты пытаешься откупиться от меня прямо сейчас?
Датч хмурится, глядя в точку прямо над моей головой.
— Я знаю твою ситуацию, Кейди. Я говорил с твоей сестрой...
Я скриплю зубами. — Ты говорил с моей сестрой?
Опасное чувство нарастает в середине моей груди, предупреждая меня о том, что я нахожусь на грани совершения убийства.
— Тебе нужны эти деньги. Я знаю, что нужны. Твоя гордость не стоит того, чтобы доказывать мне свою правоту.
Он выдыхает, его точеная челюсть сжимается и разжимается.
— Я ненавижу тебя.
Его глаза горят.
— И поэтому ты хныкала, называя мое имя три секунды назад?
Безумный смех вырывается из моих губ, когда все встает на свои места.
— Значит, таков был план, да? Заманить меня сюда, чтобы я сняла для тебя платье? Повеселиться со мной, прежде чем расплатиться?
Он поворачивается, отдавая мне свою спину.
— У каждого есть своя цена. У таких, как ты, всегда есть цена. Его слова привели меня в ярость.
— Поскольку я бедная, ты думаешь, что я настолько отчаянная, чтобы позволить тебе трахнуть меня, а потом принять твои деньги? — Я вздернула обе брови. — Кем, черт возьми, ты себя возомнил?
— Кейди.
— Не называй меня Кейди, черт возьми!
— Я не знаю, что за фантазию ты выстроила в своей голове обо мне, но я не какой-нибудь чертов прекрасный принц.
— Нет, ты — злодей.
А я идиотка.
Самая большая на планете.
Наступает тишина, пока мы смотрим друг на друга.
Моя грудь вздымается и сжимается.
Его глаза опускаются туда, и он с усилием отводит взгляд.
— Даже если бы я трахнул тебя сегодня ночью, это ничего бы не значило. — Говорит Датч так, словно ему нужно разъяснить это больше самому себе, чем мне. Он поворачивается ко мне лицом. — Я пытаюсь покончить с этим, пока не стало еще хуже. Веришь или нет, но это милосердие.
Мне хочется снять каблуки и ударить его ими по голове. Показать ему, каково это — милосердие.
Я подхожу к нему и шиплю: — Можешь забрать свои деньги и засунуть их себе. Я не уйду из Redwood Prep. Никогда.
Его глаза сужаются.
Я распахиваю дверь и выхожу, оставляя позади свое разбитое сердце и свою глупость.

Джинкс: Обменяй секрет на секрет. Не хочешь рассказать мне, что произошло между тобой и Датчем на сегодняшней вечеринке? Пытливые умы хотят знать. Будь осторожна с молчанием, Каденс. Если ты не опередишь историю, история раздавит тебя.