чуть-чуть покурить и до рассвета

где нас нет горит невиданный рассвет

эндрю захлёбывается собственной кровью. дышать — тяжело.

не то чтобы в принципе кому-то легко дышать, когда в твоих лёгких дохера крови. да и вообще с пробитым лёгким дышать тяжеловато. эндрю никому не советует.

ну.

перед глазами всё плывёт. уши не то заложило, не то шумит в них что-то.

может, голос, что всё это время нашёптывал ему?.. а он наконец-то прислушался?

привкус крови во рту убивает его.

ха. буквально.

всё плывёт, но он чётко различает лицо нила. натаниэля веснински. нила джостена.

нила--

тот плачет.

как?.. разве такие, как он, могут плакать?.. разве это не что-то потерянное?.. он ж ни разу не плакал...

или эндрю — ничего не замечающий идиот.

или нил — всегда в порядке.

но не сейчас. ой-ой, не сейчас, да?

эндрю хочет что-то — «н-ну х-хоть чё-нить, миниярд, сука ты такая!..» — играет в его голове голос нила-натаниэля-нила — сказать, но вместо этого булькает.

бульк.

нил не даёт ему завалиться, упасть, лечь; эндрю сидит. опять же. нил помог — у стены усадил. будто это много решит...

эндрю схаркивает кровь. улыбается.

сердце в груди нещадно тук-тук-стучит.

но гонит кровь только наружу.

бедное. глупое.

— тише. эндрю, прошу тебя, ни слова не говори. я сейчас, сейчас, я...

тут он отключается в первый раз.

а когда открывает глаза, нил до смешного отливает синевой — паникует.

эндрю моргает.

руки нила — красные. дрожат.

липкие.

в его крови.

эндрю немного стыдно за это. самую малость. может быть.

нил убирает одну руку с его груди; эндрю в очередной раз делает сиплый — да булькающий, буль-ка-ю-щий! — вздох.

бульк-хрип.

— эндрю, — нил рыдает. рыдает. о, ну прекрати, рыжик, кролик, рыжий кролик. ти-и-ише-э! «не знал, что ты так можешь. плакать. так. и из-за меня. шутишь, а?..» — прошу тебя, ты...