Цветной мир.

Глава 5.

- УУУУХ!

Резкий взмах, и топор на длинном лезвии ударил точно туда, куда он его направил. Голова грабителя отделилась от тела и, отскочив от края специально подставленной корзины, покатилась по эшафоту. Палач выругался себе под нос и, схватив нерадивый предмет за волосы, поднял, чтобы продемонстрировать его публике. Толпа зашлась в кровавом экстазе, улюлюкая и крича всякие гадости в адрес погибшего.

«Опять тоже самое. Вы кричите и осуждаете его. Вы ненавидите его. Но хоть кто-то из Вас, вообще знал его?!»

Дождавшись, пока волнения начнут стихать, Палач аккуратно положил голову в корзину и отошел на задний план, чтобы дать возможность представителю властей сказать свое слово. Этот невысокий, упитанный господин, в котелке и пиджаке с бортами, начал длинную и утомительную речь о том, что «мы»*1 не потерпим грабежей и разбоев в своем городе, что каждый кто готов встать на путь преступлений закончит свои дни здесь и так далее и тому подобное.

К середине его выступления толпа уже практически разошлась - казней сегодня больше не будет, а послушать брюзжание о том, что кому-то что-то не нравится, можно и дома от законной жены. Закончив свою речь, коротышка обернулся к палачу, бросил «приберись тут» и начал спускаться с эшафота. Огромный человек в красном колпаке с трудом подавил желание столкнуть этот комок жира с лестницы, и начал переносить тела сегодняшних бедолаг на запряженную старой клячей телегу, стоящую у подножья сооружения.

«Еще трое. Трое виновных только в том, что не могли найти себе куска хлеба, чтобы прокормить семью. И ведь все из-за него и таких как он. Они выгоняют жителей города на улицы, чтобы заменить их на роботе выходцами из красных земель. Еще бы, ведь работают они так же, а денег просят в два раза меньше. Я уже не помню, когда казнил того, кто действительно был злодеем.»

Сплюнув себе под ноги, Палач накрыл тела черной тканью и, сев на козла, направил свою скорбную повозку на местное кладбище, находящиеся возле южных городских ворот. По дороге ему постоянно приходилось покрикивать на местных детишек, старающихся залезть в повозку и стянуть голову покойника - в их понимании это было верхом мужества.

На улицах стояла невыносимая жара и над телегой довольно быстро стали собираться жирные, отвратительные мухи, но Палач не обращал на них внимания. Различные падальщики были неотъемлемой частью его профессии, и он привык к ним так же, как кузнец привыкает к жару из своих мехов. Дороги были запружены народом, и ему приходилось уворачиваться, то от других телег, то от нерадивых жителей, лезших под копыта его лошади. После того как он, в очередной раз, резко остановил телегу прямо перед носом перебегающего дорогу, и даже не удосужившегося посмотреть по сторонам, ребенка, носитель красного колпака решил, что с него хватит и свернул на одну из боковых улочек. Так дорога займет немного больше времени, но и шанс, что кто-то попадет ему под колеса, заметно меньше.