Тёмный командир [ЗАВЕРШЕНО]

Глава 36. Методы дрессировки

Следующее утро, что для всех начиналось с подарков и сладостей, половина из оставшихся Теней встретили в тренировочном зале, в котором всё ещё неуловимо напоминало о вчерашних событиях.

Долохов с весёлой усмешкой наблюдал за другом, в данный момент проходящим показательное «крещение». Хощеведов, крепко завязав волосы на затылке, ползал по полу с ведром и тряпкой, кропотливо оттирая все следы вчерашних тренировок. Расположившись у одной из стен, Тени, каждый из которых уже не раз в своё время подвергался данному наказанию, беззлобно подтрунивали над товарищем. Барти, невольно вспомнив, сколько он сам вот так гнул спину, отмывая довольно просторный зал не только после обычных тренировок, но и зачастую после Фенрира с его стаей, только качал головой, молча улыбаясь, когда Долохов, сидящий рядом, прямо на полу, выдавал очередной ехидный комментарий.

— // В полном разгаре страда деревенская... Доля ты! — русская долюшка женская! Вряд ли труднее сыскать(1), // — вдруг продекламировал Антонин невесть откуда вспомнившиеся строчки.

Оценил минуту русской поэзии, однако, только Мстислав, который, подняв глаза на неугомонного друга, тихо хмыкнул на такое сравнение.

— Замарать руки, друг мой, не смертельно, — лишь заметил он, возвращаясь к работе.

Эта, казалось бы, нейтральная фраза вызвала новую волну смеха у Теней.

— А никто об этом и не толкует, Слава! — Антонин, задрав голову, посмотрел на высокий свод. — Запомни этот день — теперь ты точно часть нашего отряда!

Звук стекающей воды — Хощеведов с силой отжал тряпку — был вновь заглушен смехом. На этот раз улыбнулся даже извечно серьёзный Регулус, и сюда притащившийся с книгой, дабы не терять времени впустую.

— Тем более, — вдруг отозвался Мальсибер, что с неизменным спокойствием стоял, прислонившись к стене, — кое-кому и смерть не страшна.

Мстислав только усмехнулся на это замечание, начисто игнорируя заинтересованные взгляды товарищей. Эту тайну своей семьи раскрывать он готов не был. Кинув быстрый взгляд на Долохова, который в кои-то веки не стремился обратить всё в шутку, он вновь отжал тряпку.

— С ума сошёл? Я чуть сам кони не двинул! — Антонин действительно пребывал в глубоком шоке.