Разум и чувства

Часть 1

Громкий стук каблуков по коридору. Бессвязное бормотание какого-то психа за стенкой. Заливистый смех тётки-медсестры, а потом - долгожданная тишина.
Наконец-то.

Нацу, лежащий на кровати с широко распахнутыми глазами, судорожно выдыхает.

«Ещё минута, - закусив изнутри губу, про себя устало шепчет он, - и этот чёртов потолок упадет мне на голову!»

Белый - весь испещрённый пятнами, трещинами, пылью - потолок и правда практически слился с такими же стенами; всё вертится, кружится, набирая скорость.

Полчаса неотрывного смотрения вверх, почти не моргая, даёт о себе знать - на пару с бессонной ночью и днём на голодный желудок.

«Ещё минута, - мучительно сглатывая слюну пересохшим горлом, думает парень, усилием воли держа веки открытыми. - Падай же!»

А потолок и впрямь угрожающе надвигается, одноцветные стены сужаются вокруг напряженного мужского тела, руками вцепившегося в ослепительно белоснежную простынь.

Секунда. Две. Три.
Еще немного...

«Бесполезно».

...Нацу со стоном переворачивается на живот, утыкаясь лицом в подушку. Вся иллюзия рассеивается, и его уставшее тело, растрёпанные малиновые волосы и вспотевшие ладони теперь обдувает лёгкий весенний ветерок из приоткрытого окошка.

Не легче.
Ни капли - не легче.

«Почему? Почему я просто не могу сгнить в этой чертовой психушке?» - снова и снова вопрошает, и ответом, заставившим сжать до хруста кулаки, служат воспоминания, нахлынувшие с такой силой, что Нацу едва ли не задыхается.

- Нацу, - словно бы из глубины души высокий голос слышится, - если что-то случится, если я или ты - исчезнем... мы же будем помнить друг друга, ты не забудешь меня? Ты... будешь жить дальше?
- Я просто не дам тебе исчезнуть, - легкомысленно и в то же время до боли серьезно отвечает он, не понимая до конца, зачем вообще они ведут этот странный разговор.
Грустно улыбаясь, девушка касается поцелуем его подбородка.
- Я верю. И всё же... Нацу, пожалуйста, живи, ладно? Что бы ни случилось.

Потому что он тогда пообещал.

Пообещал - и теперь попросту не имеет права гнить тут. Чтобы выполнить хотя бы одно обещание, данное ей.
Другое - не выполнил.
Позволил исчезнуть; на руках - умереть.

И теперь он сумасшедший.
Умалишённый. Псих, засунутый в первый попавшийся дурдом.

Потому что нормальные здоровые люди не кидаются на преступника, убившего твою девушку.
Потому что нормальные здоровые люди молча слушают всю ложь и жалкие попытки выкрутиться, заслужить минимальный срок.
Потому что нормальные...

А Нацу ненормальный, и он сам это знает.
Обречённо смеётся сам над собой, через силу, и смотрит на дрожащие ладони, на которых - невидимо для других - остались пятна её крови.

Ему как-то всё равно.
Уже всё равно где жить, где доживать.

Пожалуй, психбольница - не самый худший вариант для таких, как он. В конце концов, тут можно наложить на себя руки, попросту (морально) сдохнуть.

Один день похож на предыдущий. Подъём, завтрак, приём таблеток.
Свободное время. Нацу в эти моменты просто утыкается лицом в подушку и пытается спать.
Или смотрит в окно.
И так до вечера.

Его почти никто не трогает и, кажется, Нацу почти благодарен за это, ему дают остаться со своими мыслями наедине.

Сегодня - не дали.
Дверь его палаты пронзительно скрипит, открываясь, создавая в помещении сквозняк и настойчиво распространяя в воздухе аромат женских духов.

Нацу раздражённо приподнимает голову. И тут же вскидывает брови.
К нему никто никогда не приходил до этого.

- П-привет, я Люси, - слышит он смущённый мягкий голос.