Метамфетамины

Глава 23

  После смерти мамы и окончательного переезда в дом Зейна прошло три месяца. Гарри продолжил ходить в школу, даже завел несколько друзей, с которыми у него были, как Зейн говорил, "наплевательски-приятельские" отношения. Все они интересовали его тем, что могли открыть ему реальность. Никто из них не мог похвастаться продажей наркотиков собственного производства, никто не знал, каково терять самого родного и близкого человека, никто не знал боли разбитого сердца. Они были нормальными, обыкновенными людьми с абсолютно нормальными, немного приземленными, по мнению Гарри, потребностями и желаниями.
Им всем, как и ему, вскоре должно было исполниться 18. Они ждали этого с нетерпением, обсуждали, что смогут купить с наступлением совершеннолетия. Чаще всего разговор заходил об алкоголе.
Тем не менее, даже до этого вожделенного возраста, парни всегда умудрялись доставать где-то самые разнообразные тоники, вина, мартини и тому подобное. Гарри оставалось только платить и пробовать.
Дома все было спокойно, но в то же время неопределенно. Зейн часто пропадал на работе, приходил поздно. Чаще всего Гарри удавалось дождаться его. Они с Балу долго смотрели телевизор. После интересных фильмов, заканчивающихся часов в одиннадцать, начинались вечерние шоу. Потом заканчивались и они. А Зейна все не было.
Гарри не понимал, почему он не может пойти спать. Он мог просидеть в гостиной до часу ночи. Даже когда верный пес уставал ждать, заваливался на бок, поднимая задние ноги, и погружался в сладкую дрему, Гарри ждал Зейна.
Он появлялся, уставший, иногда раздраженный, если на раздражение хватало сил. Гарри быстро подогревал заранее приготовленный ужин, готовил чай. Только после этого шел спать. Зейн обычно целовал его в щеку и желал спокойной ночи. У них были платонические отношения с легким флиртом, но Гарри хотелось большего. И Зейну тоже. Но он хранил ясность рассудка и холодность, держался на расстоянии.
В выходные им удавалось быть вместе дольше. Если в больнице не было срочных вызовов или дежурства, что случалось, конечно, не часто, Зейн проводил вместе с Гарри весь день. Они готовили завтрак, вместе выгуливали Балу, возвращались домой после прогулки и валялись на диване. Гарри как-то признался Зейну: "Это идиллия, которая у меня всегда была. Я рад вернуться в такое состояние".
Парень согласно кивнул и добавил: "Люблю выходные".
Но для Гарри весь кайф заключался не в безделье выходного дня, а в возможности быть с Зейном.Ему просто необходимо было, чтобы рядом был кто-то, кто любил бы его, и кого он мог бы любить в ответ.
Привычку к этому ему привила мама, но в большей степени на него подействовала любовь Луи.
"Если только это была любовь", - порой думал Гарри.
Ему совсем не хотелось вспоминать о Луи, но забросить эти воспоминания, задвинуть их в дальний угол своей памяти у него не выходило. В свое время этому способствовал Зейн. Он просил Гарри рассказать о своей прошлой жизни, о том, как он решился на столь опасный заработок, о том, как ему удалось готовить свой метамфетамин, о сделках, о клиентах. Больше всего ему хотелось слышать о том клиенте, в которого влюбился Гарри. И мальчику приходилось рассказывать. Ему казалось, что если он выложит все, что скопилось на сердце и нещадно давит на грудь, словно каменная глыба, ему станет лучше.
Лучше не стало - он все так же скучал.
Поэтому когда Зейн начал оказывать ему знаки внимания, Гарри охотно откликнулся, словно только этого и ждал.

Воскресение было непривычно шумным: на кухне шипел чайник, лилась вода и звенели тарелки. Зейн высунул голову из-под пледа, которым его, по всей видимости, вчера ночью укрыл Гарри.
- Гарри? - позвал он.
- Что? - откликнулся тот.
- Зачем ты вскочил в такую рань?
Зейн услышал, как по полу шлепают босые ноги, затем увидел кудрявую голову наклонившегося над ним мальчика.
- Вообще-то, уже полдень.
Зейн взглянул на часы - так и есть, половина первого. Он со вздохом поднялся с кровати, нечаянно пихнув ногой лежащего на полу пса. Балу поднял голову, оскалив зубастую пасть. Зейн шикнул на него и пошлепал умываться.
В ванной было душно и влажно, и еще пахло шампунем. Видимо, Гарри тоже проснулся недавно. Зейн почистил зубы и принял душ. Обмотав бедра полотенцем, он вышел из ванной и направился на кухню.
Гарри хлопотал около плиты.
- Что ты делаешь? - спросил Зейн.
- Готовлю. Сегодня на обед спагетти.
Зейн хмыкнул и подошел к Гарри со спины.
- Это ты так решил, да?
Гарри повернул голову, едва взглянув на парня.
- Если хочешь, я приготовлю что-нибудь другое...
- Я не против, - покачал головой Зейн. Он обхватил голову Гарри руками и поцеловал его в затылок. - Молодец!
Мальчик чуть сжался и молча продолжил готовку.
Зейн направился в спальню, где все еще хранились его вещи. Прикрыв дверь, он сбросил полотенце, надел чистые боксеры. Затем, открыв шкаф, он долго думал, какую футболку, рубашку или пуловер хотел бы надеть сегодня.
Дверь в комнату тихонько скрипнула.
Зейн повернул голову, затем повернулся всем телом и направился к двери. Он открыл ее молча, и молча взглянул на Гарри, стоявшего за ней, жмущегося, как маленькая девочка.
- Ну? - спокойно спросил он.
- Прости... - выдохнул Гарри и развернулся, чтобы уйти.
- Не так скоро!
Зейн схватил его за руку чуть выше локтя и развернул к себе.
- Ты что, подглядывал? - с усмешкой спросил он, хитро зажмурив глаза.
- Прости, этого больше не повториться, - сказал Гарри, попытавшись вырваться из крепкой хватки парня. Но Зейн его не отпустил.
- И как тебе?
- Что ты имеешь ввиду?
- Тебе понравилось то, что ты видел?
Гарри нервно сглотнул, смотря парню прямо в глаза.
- Ну, чего молчишь? - усмехнулся Зейн.
- Я поставил вариться спагетти...
- Это не проблема.
Зейн затянул Гарри в комнату и приказал: - Останься здесь!
Гарри оставалось только послушаться. Зейн выключил газ и вернулся в спальню.
- Давай поговорим о твоей сексуальности и о моей сексуальности, Гарри, - предложил он.
- Нет, - покачал головой тот, - давай в другой раз.
- В другой раз? Завтра, послезавтра? Я не смогу говорить потом - я работаю с утра, а возвращаюсь, как обычно, поздно. Ну, и когда ты собираешься говорить об этом?
Гарри сжался.
- Для тебя, наверно, не секрет, что ты мне, возможно, нравишься...
- "Возможно" или нравлюсь? - уточнил Зейн.
- Нравишься... Но я...
Не успел Гарри договорить, как Зейн обхватил его руками и поцеловал.
"...все еще люблю другого," - застряло у Гарри в голове.
Он обнял Зейна в ответ, позволил ему просунуть язык в щель между подрагивающими от напряжения челюстями и немного обмяк в его руках.
Когда парень отстранился, Гарри взглянул ему в глаза.
- Ты мне тоже нравишься, - произнес Зейн и, опустив голову вниз, усмехнулся.
- И я, как погляжу, тоже тебе нравлюсь. Без "но"... Твое тело говорит об этом. Физиология, ничего не поделаешь.
Гарри почувствовал, как его вставший член упирается во что-то твердое. Он опустил голову, и, заметив эрекцию Зейна, покраснел.
- Это нормально, - поспешил успокоить его парень, потому что Гарри хранил молчание.
Они стояли, обнявшись - Гарри смущенно жался, Зейн ожидал его реакции.
В голове мальчишки роились мысли.
Он влюблен, сразу в двоих парней. Одного он любит больше жизни, но его нет рядом, и кто знает, может им вообще не предстоит встретится. Другой ему нравится, хотя тоже редко бывает рядом. Тем не менее, сейчас он здесь - Гарри чувствует его дыхание, выступивший от волнения пот, его терпкий запах, его член через ткань плавок. Совсем рядом.
Выбор казался таким очевидным...
- Поцелуй меня, - наконец сказал Гарри.
Зейн с удовольствием выполнил его просьбу. Гарри позволил ему увлечь себя на кровать, позволил войти в себя. Смазка приносила дискомфорт, сам секс был похож на сплошную пытку, потому что балансировал на грани наслаждения и боли, изредка склоняясь в какую-нибудь сторону. Зейн что-то говорил. Шепот окружил Гарри, но он не разбирал, что парень говорит. Ему хотелось, чтобы он побыстрее закончил.
После они долго лежали в кровати. Гарри жмурил глаза, борясь с неприятными ощущениями.
- Прости, я совсем забыл про тебя... - прошептал Зейн, поглаживая нижнюю часть живота мальчика. - В следующий раз, если ты позволишь, я начну с тебя, с минета, угу?
Гарри молчал.
Ему казалось, что он пережил новое рождение - ему было липко, горячо и влажно.
Потом ему не будет так казаться, но в тот момент он думал, что все это он испытывал потому, что он переспал с человеком, который ему всего лишь нравился.
Это был воскресный день, один из многих других воскресных дней, которые последовали после.

Гарри привык к тому, что они с Зейном виделись редко. Секс мало по малу начал приносить удовольствие. Гарри стал раскрепощеннее. Один раз они делали это в кабинете Зейна, на обеденном перерыве. Раньше он не решился бы на подобное. Он чувствовал, что становится взрослее.
Гарри просто необходимо было кого-то любить. В этой любви - любви к Зейну, и благодарности ему, - он видел смысл своего существования и очень боялся его потерять.
Тем не менее, время шло, и жизнь шла, а сердце иногда покалывало.