К дому. [ЗАМОРОЖЕНО]

Глава 18.

         Слёзы, скатываясь вниз, обжигали лицо. Она не хотела их выпускать наружу, сжимала челюсти, чтобы не закричать. Поэтому подступающая соленая жидкость скапливалась в глазах, из-за чего все становилось мутным.
       Эрик спал. Маня не могла проглотить и куска принесённой Ширли птицы, хотя добыча вызывала своим приятным запахом слюну, но только не у рыжей. Все казалось противным, неприятным, обидным, несправидливым и даже ненормальным.
         Лишь бы не заплакать!.. Не получается. Глаза переполнены влагой, и вот непослушные слёзы вырываются и льются ручьями по мягкой шерстке.
        Тихие всхлипы услышала Ширли. Обеспокоенная кошка отвлеклась от ужина и немедленно поспешила к Мане. Она лежала спиной к пестрой, поэтому опекунша не сразу заметила подавленное настроение рыжехвостой.
    - Эй, ты чего? Что случилось? Рассказывай, я все пойму.
    - Я... Фыф, хлюп... Я... У меня... Хлюпф-фиф...
    - Так дело не пойдет. Давай успокоимся, и ты мне все объяснишь.
    - Угу...
       После пары минут молчания, Ширли начала беседу первой.
    - Что ж. Пока ты приходишь в норму, поведаю тебе о нас с Сизым. Я никогда не была равнодушна к чьей-либо беде или к чьему-то горю. Я была очень дружелюбным, приветливым котенком, но и не менее любопытным. Однажды, когда я жила вместе с людьми, моя хозяйка слушала "говорящий ящик", я не знаю, что там показывали, но звуки были немного страшноватые. Конечно же, меня, будучи еще маленькой, это заинтересовало. Хозяйка, помнится, её звали Раиса, взяла меня на руки, и я улеглась у неё на коленях. Я подняла голову повыше. Вижу: бегут люди, много, кричат, орут, визжат, некоторые выделялись из толпы белоснежными шкурами (они-то молчали), тоскали в такую же белую машину пострадавших, другие бегали как-то беспорядочно, нестройно, как в муравейнике. Ближе всех стояла женщина, она что-то рассказывала, глядя на нас и держа в руках некую штуковину, похожую на толстую черную палку. Ну да не важно. Но вот затем прозвучало то, что сильно меня тогда напугало: "Гав-гав-гав! Р-р-р-р, рав-ваф, вуф-вуф-ваф!!!" Но я не сдвинулась с места. Я вглядывалась в очертания места происшествия. Очень похоже на... соседнюю улицу! Видимо, Раису тоже посетила такая мысль, ведь она ахнула и что-то прокомментировала. Я была глупенькой, и, чтобы убедиться в правоте своей догадки... пулей сорвалась с дивана, прошмыгнула в коридор и через маленькое отверстие в двери вылетела на улицу! В нашем городе имелись такие одноэтажные домишки, специально построенные для многодетных семей, людей пожилого возраста и для хозяев с крупными питомцами. Мы были ни первым, ни вторым, ни третьим. Просто на тот момент Раиса могла позволить себе жизнь, хоть в небольшом, но в отдалении от шумихи и огромного количества выхлопных газов. В нашем райончике мало у кого были машины. Передвигались у нас в основном пешком, а то и на "двухколесных рогатках". Тишь да гладь. Но наша соседняя улица - полная тому противоположность. Я часто там бывала. Более, хм... серая у них жизнь. Хоть и все по-другому, а спокойствие тоже наблюдалось. Я мчалась по дороге, как сумасшедшая, мне ужасно было интересно узнать, проверить, как же изменился тот "серый" район из размеренной, небыстротечной обыденности - в недолгий хаос.
     Я оказалась посреди толпы людей, глядящих на дымящееся здание... Дымящееся??? Наверное, я недосмотрела "говорящий ящик" и пропустила само развитие событий. Да, ты догадалась, начался пожар.
     Детское стремление к приключениям и чувство героизма звали меня помочь тем, кто ещё остался в здании. И где же самосохранение? Для меня в то время это слово ничего не значило, я больше беспокоилась за других, чем за себя. "Их нужно спасти, иначе они задохнутся! Людей я вытащить не смогу, но там наверняка есть домашние питомцы..." Будь она проклята, эта гордыня! Но все же в моём эгоизме был и плюс...
    - Апчхи! - рыжая сморщила мордочку от пробежавших по шкуре мурашек.
   - Ну так что? Кто тебя так расстроил? Больше не будешь плакать? - вспомнила о своей собеседнице Ширли.
   - Э... Знаешь, я думаю будет лучше, если ты закончишь свой рассказ.
   - Хорошо. Так вот. Я забежала в тот пылающий дом. Я думала, что дым мне не помеха, поэтому не боялась задохнуться. Но это ладно. Неосознанный поступок я совершила тогда, когда полезла в огонь в одно из жилищ за хомячком, забытым там людьми. Лежал на стуле. Уже готовился к смерти. Было его невероятно жаль, и я, взяв его в пасть, потащила к выходу. Он был еле живой, поэтому даже не сопротивлялся. Да и к чему? Затем я отнесла наружу котёнка со второго "верха". Хомячок был на первом, с ним и легче было. Кое-кто повыбегали из толпы, сгрудившейся и с удивлением глядящей на меня, и забрали на руки своих питомцев. Они были так счастливы. И животные, и хозяева. Так что я решилась на ещё один подвиг. Поднимаясь уже на третий "верх", я услышала лай. Затем увидела тех, кому он принадлежит. Псы, такие огромные. Они пронеслись сквозь дым, но мимо меня. Скорее всего, не заметили. Это меня не волновало (конечно, разве добровольно влезший в огонь котёнок будет бояться собак?). На мне уже красовалась куча ожогов, мелких царапин и грязи, также полученной от затмевающего обзор дыма. Внезапно, мои лапы подкашиваются, а в глазах темнеет, и я падаю около открытой двери одного из жилищ. Я не понимала, куда делись энергия, сила, смелость? Дышать становилось все труднее, а подняться обратно и продолжить путь - не легче. Иссякло. Всё. От усталости, или от дыма, проникшего в легкие, или от различных ран. Только дурак поперся бы спасать животных в горящее здание. Этим дураком оказалась я, как бы глупо это ни звучало. Уже задыхалась. Думала, теперь буду на месте того хомячка, ну, или котёнка, только никто меня не спасёт. Но чудо существовало и существует до сих пор.
      Когда я очнулась, то увидела перед собой одного из тех псов, что вместе со мной помогали выбраться из огненной ловушки домашнему зверью. Я резко вдохнула в себя огромную порцию свежего воздуха, и, наконец, отдышавшись, смогла получше рассмотреть спасителя. Он отличался от других собак темно-серым окрасом, чёрными ушами и такого же цвета носками на лапах. А глаза такие добрые... Смотрит на меня и радостно улыбается. В конце концов, я узнала, что его звали Сизый и работал он в полицейском собачьем розыскном спасательном отряде, где были только профессионально натренированные и подготовленные псы. Я ему очень приглянулась своим характером и... милосердием. Поблагодарил за помощь в задании. Я была счастлива. Мы подружились. Жаль, потом его убрали с поста "спасателя" и все понижали, да понижали. Затем он перестал там работать, его просто-напросто выгнали. Говорили: "Слишком добрый да дружелюбный. Неорганизованный и рассеянный". Он мой лучший друг, и я так не считаю. Хотя, это уже другая история...
      Маня внимательно вслушивалась в каждое слово пестрой кошки. До чего удивительно... Настолько завораживающая история. Мозг переваривает полученную информацию и настолько увлекается этим занятием, что сознание начинает потихоньку уставать. Зевок...
    - Ой, я тебя уже, наверное, убаюкала, а ты не рассказа... В смысле, поспи, тебе нужно набраться сил, - "Не стоит её снова расстраивать. Хорошо, что я смогла отвлечь от дурных мыслей... Спрошу рыжую об этом утром. А пока, пусть отдыхает."
    - Угу...
    - Добрых сновидений.
    "Глубокий сон. Как по заказу, вновь она очутилась в этом жутким лесу. Но именно этого Маня и хотела. Кто же прячется под маской невидимки? Вопрос, над которым она долго ломала голову. Но вот момент настал.
    - Ау-у... Ты здесь, малыш?
    - Ха-ха-ха, конечно, я тут, но врядли меня можно назвать малышом.
    - Смеешься? Голосок-то тебя выдаёт.
    - Считаешь это признаком возраста? Знаешь, как бывает: вроде ты ребёнок, но размышляешь о серьёзных вещах, философских мыслях, озабочен многими проблемами. И наоборот: ты вырос, а в душе все поёт и смеётся звон детского голоска... И у меня второй случай, - звучание последней фразы Маня узнала.
     Невидимка обрела сущность. Появилась. Рот раскрылся сам по себе.
     - Не верю своим глазам..."