То,что мы искали , или вперёд - в прошлое...

Глава 6

За завтраком Гарри-Говард напомнил своей «сестрице» и загрустившей с новой силой Паркинсон, что сегодня вечером их ждёт герцог Лонгботтом. Он хочет отпраздновать свои именины в узком кругу избранных друзей и соратников.
- А миледи Забини там будет? – как можно более спокойно поинтересовалась Гермиона. Встреча с подругой Генриетты казалась ей очень важной.
Гарри слегка нахмурился:
- Да, будет. И миледи, и милорд. Знаешь, Генриетта, я зайду к тебе перед аппарацией. Необходимо поговорить.
Паркинсон недовольно хмыкнула. Видно было, что она прекрасно понимает, о чём (или точнее – о ком) Говард хочет поговорить с сестрой. Гермиона же невесело улыбнулась – перспектива нового обсуждения её несуществующих чувств к Малфою восторга не вызывала.
***
К счастью, Гарри ограничился упоминаниями об отцовском гневе («если бы он только был жив!»), её обещании Уизли (и почему всё всегда сводится к рыжим?) и искренней просьбой («любимая моя сестра, пожалуйста, одумайся…»). 
Видно было, что роль главы семейства утомляет юношу. Чем больше Грейнджер вглядывалась в этого нового Поттера, тем яснее становилось очевидное: Говард вовсе не так грозен, как хочет показать. Заручившись её обещанием не разговаривать с Малфоем, он сразу как-то повеселел, стал шутить о предстоящем сборище знати и совершенно перестал походить на важного лорда. Улыбаясь его словам, Гермиона вспомнила тёплые вечера в гриффиндорской гостиной, когда Гарри и Рон спорили о квиддиче или играли в волшебные шахматы, а она читала очередную книгу. Тихие посиделки неизменно перерастали в шумные обсуждения, то и дело перебиваемые звонким смехом… Как же хорошо им было тогда! 
Гермиона вздохнула. Слегка склонив голову набок, она внимательно посмотрела в давно знакомые зелёные глаза. Да, несмотря на трудности, сопровождавшие их все школьные годы, в Хогвартсе они были счастливы. Но ведь и позже… До этого злосчастного предложения всё складывалось весьма благополучно. А сколько было переговорено в уютном домике Гарри и Джинни…
- Генриетта, всё в порядке? – Говард внимательно посмотрел на сестру, - нам уже нужно идти.
Аккуратно взяв её под локоть, мужчина улыбнулся:
- Знаешь, я рад, что ты одумалась. И… помни, я верю тебе, сестра. Пока верю.
***
Резиденция герцога Лонгботтома поражала своим великолепием. Огромный замок в готическом стиле, возвышаясь над местными постройками, поднимался к самому небу. Несмотря на все свои старания, Гермиона так и не смогла разглядеть его самый высокий шпиль.
Придерживая одной рукой длинный подол своего тёмно-красного платья, девушка на удивление легко преодолела массивные мраморные ступени. Тяжёлые двери с железными ручками в виде рычащих львов раскрылись, как только гости подошли к ним, и взгляду Грейнджер открылась зала, посреди которой возвышался стол, накрытый на десять или двенадцать персон. В отдалении, около небольшого окна, несколько дам шёпотом обсуждали что-то (или, скорее всего, кого-то). Мужчины же напротив довольно громко рассуждали о новом законопроекте палаты лордов. При виде вошедших один из них поднялся из высокого бархатного кресла и, слегка кивнув своим гостям, направился к прибывшим.
Как и ожидала Гермиона, хозяин дома герцог Найджел Лонгботтом оказался прошлым воплощением Невилла. Поздоровавшись с ними в соответствии с приличиями, Найджел пригласил Говарда присоединиться к обсуждению законопроекта и не успел он сказать что-либо по поводу развлечений для миледи Поттер и миледи Паркинсон, как Панси уже схватила Гермиону за руку, недвусмысленно намекая, что им стоит присоединиться к расположившимся у окна женщинам.
Компания оказалась вполне знакомая: Лаванда Браун, Астория Гринграсс и Джинни Уизли. Странно было видеть, как эти трое благожелательно беседуют друг с другом, но Грейнджер уже убедилась, что здесь отношения между знакомыми ей в современности людьми складываются совершенно иначе. Посему она мило поздоровалась с каждой, стараясь избегать имён и титулов.
- Как вы себя чувствуете, Генриетта? – Астория улыбнулась ей настолько мило, что Грейнджер заподозрила неладное.
- Прекрасно... спасибо за беспокойство.
Джинни коснулась её руки:
- Вы с Поли сегодня чудесно выглядите. Эти платья просто восхитительны! 
Этот странный для Грейнджер разговор, состоящий из взаимных похвал и ядовитых комментариев в адрес не присутствующих в комнате дам, продолжался около получаса. За это время Гермиона выяснила, что в прошлой жизни Лаванда была графиней Джейн Гордон, женой французского посла и матерью двух девочек-близняшек. Астория звалась Вандой Нотт, а Джинни оказалась виконтессой Дианой Уизли, сестрой жениха Генриетты Реджинальда и невестой Говарда Поттера. Все они были настоящими леди, изысканными и немного надменными. Разве что Джинни-Диана показалась Гермионе чуть менее заносчивой, чем её разряженные в пух и прах подруги. 
На самом деле всё это время Грейнджер так и подмывало спросить, когда же приедет таинственная миледи Забини, единственная, кого она хотела видеть сегодня вечером, но подобный вопрос явно бы привлёк к ней излишнее внимание. Все наверняка бы подумали, что Генриетта хочет обсудить с закадычной подругой свидание с Малфоем или что-нибудь в этом роде. Судя по взглядам Паркинсон, отношения Генриетты и Дрейка не были тайной для всех этих очаровательных светских сплетниц.
К тому времени, как всех пригласили к столу, Гермиона чувствовала себя изрядно уставшей. Ей всё казалось, что любое неосторожное слово может выдать её. Мало ли что тогда подумают все эти дамы и господа. Или даже не так – что они сделают… В конце концов, люди XVII века особой гуманностью не отличались. Да, и вряд ли они поверят в перемещение душ. Она бы и сама раньше не поверила.
Неожиданно вспомнился Малфой. С рождественского бала они переместились вместе – это очевидно, но что случилось потом? Где сейчас этот неприятный, вечно недовольный чем-то тип?
- Генриетта, о чём же вы задумались? – Филипп Гордон, муж Джейн-Лаванды, игриво улыбнулся ей, пользуясь тем, что его жена увлечённо беседовала с рыжим мужчиной на том краю стола и не обращала никакого внимания на любимого мужа.
- Да, так… о людях, - Гермиона слегка кивнула и поспешно отвернулась. Рыжий мужчина. Реджинальд Уизли. Больше всего на свете она боялась, что Реджинальд окажется прошлым воплощением Рона. Что ей тогда делать? 
Но, к сожалению, худшие опасения Грейнджер оправдались. Реджинальд-Рон подошёл к ней сразу после ужина. Он старался быть галантным, но что-то типично «роновское» - нерасторопное и суетное сквозило в каждом движении этого милого виконта. Гермиона всё никак не могла понять – любил ли Реджинальд Генриетту или для него эта свадьба также была всего лишь обязанностью? Со своей невестой он был мил. Пытался шутить и смотрел на неё так, будто всё время боялся сказать какую-нибудь глупость. Впрочем, по мнению Гермионы, он справлялся отлично. 
Когда Невилл пригласил всех в залу для танцев, Грейнджер чувствовала себя уже гораздо свободнее. Возможно, причиной тому стали несколько бокалов отличного красного вина, но сердце подсказывало – это из-за присутствия Рона. В этой реальности они не ссорились, между ними не было Лаванды, да и разницы особой не прослеживалось. Ей казалось, что она заново влюбляется в своего давнего друга и любимого парня. 
***
- Интересно, Найджел сильно разозлится? – протянул Забини таким тоном, что Драко стало ясно: Берна абсолютно не волнуют чувства Лонгботтома. Хоть что-то неизменно в этом треклятом мире.
Впрочем, Берн вообще ни капли его не разочаровал. Единственное, чем этот Забини отличался от своего будущего воплощения – безумная любовь к Луне. То, как Блейз смотрел на Лавгуд в ту роковую рождественскую ночь, ни в какое сравнение не шло с тем слепым обожанием, которое сквозило во взгляде Берна, обращённом к его жене. Он жил ею. 
- Думаю, он всё поймёт, - Лавгуд слегка кивнула головой, удостоив мужа полуулыбки.
Драко стало как-то неуютно. Понимает ли Лилия, что болезнь Забини, из-за которой он не может пользоваться никакими средствами перемещения, кроме кареты, явно выдумана? Да, и этот обвал, преградивший им путь… Шито белыми нитками. И причина также очевидна: ревность. Только вот, как можно предпочесть изысканного и остроумного Блейза (ведь по сути это всё-таки давно знакомый ему Блейз) недотёпе Лонгботтому? 
В принципе, Малфою было безразлично, как скоро они приедут на именины этого герцога и приедут ли вообще. Всё утро он провёл в семейной библиотеке в поиске подходящего заклинания для возвращения в собственное тело, но ничего отыскать не сумел. Сейчас он утешал себя тем, что недостаточно хорошо просмотрел старые фолианты на самых последних стеллажах. Драко просто не мог поверить, что выхода нет, и он навсегда останется Дрейком Малфоем. Нет, такого быть не могло. Это неправильно. Он уже прожил эту жизнь когда-то. Одного раза вполне достаточно.
***
Когда они всё-таки приехали к Лонгботтому, было уже около полуночи. Окна переливались сиянием сотни свечей, а музыка играла так громко, что была слышна за милю до замка. 
Хозяин замка нисколько не обиделся и даже поверил странному рассказу Забини о его внезапной болезни. Насторожил Малфоя только невероятно счастливый вид «его сестры». С той минуты, как она вошла в замок Лонгботтома, её лицо не покидала блаженная улыбка.
Забини нахмурился, явно заподозрив неладное и довольно грубо прервав разговор герцога с его женой, закружил её в чересчур стремительном для этой плавной мелодии танце.
Неужели Лавгуд ему изменяет? Малфой слегка присвистнул. Подобной прыти он от этой полоумной рейвенкловки явно не ожидал. На самом деле трудно принять, что в прошлой жизни они были родственниками, да ещё и души друг в друге не чаяли…
Оглядев залу, Драко убедился, что среди приглашённых довольно много знакомых: Браун с каким-то неизвестным, Поттер, который даже здесь милуется с младшей Уизли, Астория, Теодор…
Ничего интересного.
Прихвостень Поттера, рыжий оборванец Уизли, тоже не особо заинтересовал Драко, а вот его спутница… Кто бы сомневался – Грейнджер. Значит, вот, где её носит. Хорошо было бы поговорить. Интересно, где она проснулась в тот вечер, и есть ли у неё идеи насчёт того, как выбраться из этой костюмированной драмы.
Однако действовать надо было осторожно. Вполне возможно, что в этой реальности Уизли уже успел жениться на своей школьной подружке, а это значит – конфликта и сцены ревности не избежать. Необходимо что-то придумать.
Увидев, что его «сестра» спокойно разговаривает с Паркинсон, Драко в который раз удивился – в прошлой жизни Луна явно предпочитала общество слизеринцев. Хотя... у неё же должна быть лучшая подруга-рейвенкловка, возлюбленная Дрейка и сестра Поттера. Любопытно было бы посмотреть на эту особу, кстати говоря… Может быть, это и есть Паркинсон? Или Панси – это Поли, с которой в своё время целовался Дрейк?
Малфой не уставал хвалить своё прошлое воплощение за кропотливую работу по ведению личного дневника. Без сведений полученных из этой уникальной тетрадки ему было бы довольно трудно разобраться во всех этих переплетениях. Хотя в остальном он был не особо собой доволен: влюбиться в сестру Поттера! Что может быть хуже? К тому же, судя по записям из дневника, эта Генриетта – жуткая зануда. И как ему могла понравиться такая девушка?
- Здравствуйте, миледи, - обратился Драко к Панси, чуть склонив голову в знак приветствия, - надеюсь, вы не станете возражать, если я украду свою милейшую сестрицу на пару слов?
- Только если на пару… - Паркинсон улыбнулась уголками губ, пригубив вино из изящного бокала.
Малфой отметил про себя, что в этой реальности Панси ведёт себя как-то тише, скромнее. Но за всем этим явно кроется нечто сильное и глубокое. Возможно, чувство к кому-то или скорбь…
- Я скоро верну её вам, не бойтесь, - Драко постарался быть, как можно более вежливым с этой новой для него «трагичной Паркинсон». 
- Что-то случилось, Дрейк? – заговорила Лил, как только они отошли на достаточное расстояние.
- Ничего страшного, просто… мне нужна твоя помощь, - Малфой постарался придать своему голосу твёрдости, чтобы у Лавгуд не возникло сомнений в важности дела, которое он собирался ей доверить.
- Ты хочешь поговорить с ней? – понизив голос до шёпота, поинтересовалась Лилия.
Понимая, что, скорее всего, она имеет в виду загадочную Генриетту, а вовсе не столь нужную сейчас Грейнджер, Драко недовольно покачал головой:
- Нет. Со спутницей Уизли.
Во взгляде Луны читалось явное недоумение, но она воздержалась от комментариев и вопросов, чем несказанно обрадовала Малфоя: как он объяснит ей, что именно его связывает с Грейнджер, кем бы она сейчас ни была, не сойдя при этом за сумасшедшего?
- Иди на большой балкон. Он сейчас закрыт, но я попрошу Найджела открыть его для... вас, - с этими словами Лавгуд растворилась в толпе.
«Подозрения Забини явно не беспочвенны», - отметил про себя Драко, пробираясь к той комнате, где он, кажется, видел выход на балкон. Если «его сестрица» справится с задачей, скоро его ожидает важный разговор.
***
Луна проводила Гермиону до балкона и исчезла, словно это не она несколько минут назад шептала ей в самое ухо: «Вам нужно быть осторожней. Не знаю, что понадобилось Дрейку, но это очень рискованно. У вас не больше пятнадцати минут»
Грейнджер переступила порог, стараясь не думать о том, что сейчас она увидит человека, ради которого в прошлой жизни обманывала брата. Запретную любовь Генриетты Поттер. Он, конечно, должен быть особенным этот молодой человек… Правда, он, скорее всего, сразу догадается, что она не совсем Генриетта, но, возможно, он сможет поверить ей. А потом она поговорит с его сестрой, которая оказалась прошлым воплощением милой Луны.
Дрейк Малфой стоял, облокотившись на перила балкона. Его чёрная мантия слегка колыхалась на ветру, платиновые волосы будто мерцали в сиянии бледного ночного светила.
А потом он обернулся…
- Малфой?!
- А ты ожидала увидеть кого-то другого? – усмехнулся Драко.
- В некотором роде, - Грейнджер не хотелось вдаваться в подробности своих размышлений. Мерлин! Ей почти удалось убедить себя, что Дрейк вовсе не обязательно является прошлым воплощением этого заносчивого слизеринца…
- Странная ты, Грейнджер, - Малфой, казалось, не понимал причину её удивления. Будто бы ему было гораздо легче принять тот факт, что они страстно любили друг друга много столетий назад.
- Нет. Это ты странный. Чего ты от меня хочешь, Малфой? – усталость вдруг навалилась на неё каменной стеной.
Драко посмотрел на неё, как на сумасшедшую:
- Ты действительно не понимаешь, Грейнджер? То есть тебе не хочется обсудить тот факт, что мы с тобой перенеслись чёрт знает куда из-за глупого заклинания твоей гриффиндорской подружки?
Малфой явно злился.
Хотя его можно понять. Её саму приводил в ярость тот факт, что «Ежедневный Пророк», возомнив себя вершителем судеб, отправил её в столь странное путешествие. Ещё и Малфоя в напарники дали.
Гермиона вздохнула, и как он не поймёт?
- Нам нужно поговорить, но тебе не кажется, что сейчас не самый подходящий момент, учитывая то, как нас воспринимают в этой реальности?
- А что с этим не так? – Малфой выглядел озадаченным, - что муж будет злиться?
Значит, не знает. Что ж… придётся ему сказать.
- Не муж. Брат.
Если за это время он успел выяснить хоть что-то, эта оговорка должна ему многое объяснить, а если нет…
Но, судя по лицу Малфоя, он всё понял.
- Ты Генриетта Поттер? – голос приглушённый, напряжённый. И как же очевидно, что он просто мечтает, чтобы она сказала «нет». Но, увы…
- Да.
Малфой выругался, а у неё не было ни сил, ни желания, дабы сделать ему замечание. Какая разница, кто какие ругательства знает, если это всё равно не изменит странной и страшной правды: их со слизеринцем в прошлом связывало большое и светлое чувство.
- Слушай, - Малфой вышел из оцепенения и постарался взять себя в руки, - ты ведь не придумала, как выбраться отсюда?
Пришла её очередь кидать насмешливые взгляды:
- Нет.
- И ты ничего не знаешь… о том, почему мы сюда попали? – Драко даже не пытался скрыть надежду, столь явственно звучащую в его голосе.
- Не больше твоего.
- Как же так... заучка Грейнджер чего-то не знает, - подколка получилась не ядовитой, а какой-то грустной. Разочарование – вот, что они оба сейчас испытывали.
- Не знаю. Мне пока не удалось ничего найти в книгах.
- И мне.
Голоса, лишённые эмоций, будто они разговаривают о поиске информации для интересного доклада.
- Пора идти, а то у Луны будут неприятности.
- Тут её зовут Лилия, - неожиданно для себя поправил Драко.
Гермиона уже направилась к выходу, когда услышала тихий голос Малфоя:
- Генриетта не вела дневник?
- Я не искала.
- Поищи. Я передам тебе дневник Дрейка. Возможно, эта книжица как-то поможет… 
Драко прошёл мимо неё, задев плечом:
- Как бы ужасно мне не становилось от мысли об этом, но нам придётся сотрудничать, Грейнджер. Не зря же только мы с тобой попали сюда… До встречи.
- До встречи, - произнесла Гермиона, не рассчитывая, что Драко услышит её. Малфой прав. В том, что только они вдвоём оказались в этой реальности определённо есть какой-то смысл… только вот – какой?