Она сидела в полутемной комнате и с дрожью смотрела на свой крепко стиснутый кулак. Длинные острые ногти впились в кожу, причиняя боль, но она медлила - слишком страшно было взглянуть на камень, зажатый в начинающей неметь руке.
- Нет, нет, - шептала молодая женщина, невольно раскачиваясь на табурете. - Всё, что угодно, только не это. Не может быть, нет, нет, нет...
На двадцать девятом «нет» Белла резко разжала руку, и у неё закружилась голова. Камень был красным. Кроваво-красный кристалл на её ладони.
- Беременна, - заплетающимся языком прошептала Беллатриса, роняя на пол кристалл, малодушно украденный у сестры, которая вот уже полгода тщетно пыталась подарить мужу наследника, - Великий Мерлин...
В ушах стоял неестественный гул. И мысли, от которых судорогой сводило всё тело, прыгали одна на другую, с кошмарной, режущей глаза очевидностью открывая перед оцепеневшей ведьмой пугающую реальность.
Со стороны всё выглядело естественно. Более чем. Уже семь лет как Беллатриса вышла замуж, и давным-давно пора было продлить древний и уважаемый род Лестрейнджей. Тем более младший брат её мужа, казалось, вовсе не собирался обзаводиться семьей.
Вот только миссис Лестрейндж уже давно подозревала своего супруга в невозможности иметь детей - и это её полностью устраивало. Но даже если она и ошибается...
Уже полгода, с середины прошлого лета, Родольфус не прикасался к своей жене, выполняя задание Темного Лорда далеко за пределами туманной Англии. Его не было. Не было, а значит...
Значит, этот ребенок... Он может быть только...
Беллатриса судорожно всхлипнула, стискивая руками живот. Утаить невозможно. Рассказать... Не перечеркнет ли эта глупая оплошность разом шесть лет верной службы, не завершит ли катастрофой долгие годы её почти безбрежного счастья?..
* * *
Пламя в камине потрескивало и немного чадило. Белла стояла, глядя на полы его мантии, и не смела поднять взгляд. А он застыл, повернувшись лицом к камину, и всё молчал, не шевелясь и даже, казалось, перестав дышать.
Тишина...
Угнетающее безмолвие длилось уже почти двадцать минут. Она страшилась слов, которые должны были прозвучать, но и терпеть ожидание больше не могла. Зависшее время плавилось в сознании, тягучей нугой обволакивая разум, не давая дышать, мешая пошевелиться...
