Штамм 13. Книга 1. Внедрение

Глава 16. Секрет. Часть 2

Каждый кирпичик знакомых строений отдавал сыростью и каким-то особо мерзким смрадом химических отходов и антисептика.

Жарило солнце. На небе не было ни единого облака, но на асфальте расползались лужи из непонятной бензиноподобной жидкости, и все вокруг было пропитано ею. Все вокруг, все, что казалось таким мертвым и безжизненным. Голые деревья. Брошенные автомобили. Выбитые окна. Трупы собак и распятые на заборе голуби.

И ни одного человека в гражданском. Примерно так нам и описывали конец света.

Примерно так рассказывали об апокалипсисе фильмы и книги прошлого. Том апокалипсисе, который мы, подростки, так бессовестно ждали, которому смеялись в лицо и который никогда не воспринимали всерьез. Но уже тогда Смерть была среди нас. А мы всегда оставались с ней заодно.

Тело и сознание Роджерса разрушались на глазах. Его ноги все тяжелее и тяжелее преодолевали очередное расстояние. Одышка, красное от испарины лицо и слезящиеся глаза, которые избегали встречи с моими - все это выглядело жутко и... отчаянно.

Ник был похож на наркомана в период ломки. Пожалуй, я никогда не смогу забыть тонкие кости длинных пальцев, трясущихся и скрюченных, которые указывали туда, куда нам нужно было идти.

В городе мы встретили очень мало людей. Я старалась не делать этого, но постоянно встречалась взглядом с этими брошенными, выпотрошенными, ссохшимися душами.

Я не могла не думать о них.

Я не могла перестать придумывать их истории.

Не могла перестать страдать.

Страдания на их лицах были совершенно разными, но близкими друг другу. Мысленно я разделила этих людей на две категории: «сумасшедших» и «мертвых». Мертвые прятались в темных дворах и едва волочили ноги. Они не поднимали глаз вверх, лишь боязливо озирались по сторонам и смотрели под ноги, будто что-то выискивая в зараженной земле.

Сумасшедшие кричали. Громкий плач, рыдания, ругань, мат, проклятия, - это сыпалось со всех сторон. Сумасшедшие били стекла в пустых домах и бегали по кругу, ни на секунду не замолкая. Я видела грязную женщину с длинными спутанными волосами, которая несла на руках мертвого младенца. Она рыдала громче всех. И единственным, что перекрывало отчаяние в ее глазах, было безумие.