Любовь как закладная жизни

Глава 15

Девять лет назад
Наверное, впервые за все то время, как Вячеслав Генрихович стал приходить к ней на чай, Агния была не рада его визиту. Ну, то есть, не то, чтоб не рада, она очень хотела увидеть его, тут и вопрос не стоял. Но все оказалось как-то не вовремя. Все было как-то неудачно.
У нее практически полностью закончились деньги. Не беда, вроде бы, так как именно сегодня Семен Владимирович должен был выдать зарплату. Но так как Боруцкий приезжал к ней только позавчера, Агния не рассчитывала на столь скорый повторный визит, и снова домой к тому же, потому не купила заварки. А теперь и не за что было ту покупать.
Она с грустью глянула на дно жестяной банки, где всегда хранила чай еще ее мама. На одну чашку Вячеславу Генриховичу, конечно, наберется. А сама Агния скажет, что не хочет и лучше попьет воды. Но если он еще захочет?
Можно было бы сейчас сходить, попросить чая у соседей. Но Алина Дмитриевна уехала к сыну в соседнюю область и не вернется до старого Нового года. А Лена... С Леной была другая беда. Они договаривались сегодня встретиться. Потому прийти к ней и попросить чай для визита крестного Агния никак не решилась бы. Ясно, что и встречи не будет, время с Вячеславом Генриховичем она не променяет ни на какое другое общение. Но и Лене о визите последнего говорить не будет. А вдруг соседка все же захочет на ее «крестного» посмотреть? Нет. Агния совершенно не собиралась позволить случиться чему-то подобному.
В общем, заварки попросить было не у кого. Да и некогда, как оказалось спустя три минуты, когда кто-то позвонил в двери.
Очень надеясь, что это не Лена, которую в таком случае пришлось бы быстро спроваживать под выдуманным предлогом, Агния пошла открывать. Все же не забыв быстро снять резинку с косы и немного ту растрепать, так, на всякий случай. Она в университете подслушала у девчонок, что мужчинам нравятся длинные волосы у девушек, особенно когда эти самые волосы свободно распущенны. Что ж, хоть с волосами у нее проблем не было. Голос и волосы - невелико богатство, но может, все-таки, Вячеслав Генрихович и заметит...
Что-то с ней было не так. Боров уже не первый раз замечал это, но никак не мог просечь, что же именно. Бусинка выглядела уставшей. Ну, это ладно. Это понятно, вроде бы, учитывая, что она училась, и в ресторане каждый день пахала без выходных. Вот это, кстати, ему не понравилось. Боров узнал об этом только пару дней назад, когда поинтересовался графиком девчонки. А Семен его огорошил, что в этом месяце она не брала ни одного выходного. Почему? Вячеслав собирался это выяснить уже сегодня.
Но и кроме усталого вида непоняток хватало. Она осунулась. Глазища, и до этого огромные, сейчас казались еще больше из-за темных теней под ними. Тоже из-за постоянного напряга, или здесь что-то другое? И почему она перестала смотреть прямо ему в глаза? Вообще перестала. Позовешь ее, спросишь что-то - она вскинет голову, а в глаза все равно не посмотрит. Только тайком, искоса, когда думает, что он не видит.
Неужели она его бояться начала? Но сейчас-то с чего? С какой-такой стати?
И запинается как-то, молчит почти все время. Раньше тарахтела так, что приходилось осаждать, а теперь - чуть ли не вытягивать из нее слова приходилось. Какого хрена, спрашивается?
Он ничего не понимал. Вот чего она сидит и в стол пялится? Она никогда раньше так себя не вела. И чем дальше, тем больше. Борова это даже злить начало. Он не понимал, что происходит, но вместо того, чтобы становиться ближе, Бусинка, казалось, отдалялась от него все больше. А его из-за этого злоба изнутри начала раздирать.
Не отпустит. Не отдаст. «Мое», хотелось рыкнуть ему. Только непонятно было, кто пытался посягнуть на его малышку.
- Бусинка...
Он с громким стуком отставил почти пустую чашку на стол. И только открыл рот, чтобы начать выяснять все эти вопросы, как она подскочила. Глянула на него из-под своих светлых бровей и вскочила на ноги.
- Ой, Вячеслав Генрихович, я же там, приглашение принесла. На концерт. Нам раздали. Сейчас. - Пробормотала она и выбежала из кухни.
Блин! Ну, че такое? Ну, че за балаган?
Боруцкий и сам встал, чувствуя, что сейчас разнесет здесь что-то. Хоть стаканы те, что стоят в шкафу. Пытаясь сдержаться, что в принципе было ему несвойственно, потому как подозревал, что Бусинка расстроится, если он что-то начнет тут громить, Боров вытащил из кармана пачку с сигаретами и схватил одну зубами.
Взгляд упал на чайник. Вот, лучше он еще чая выпьет, может, попустит.
Включив конфорку, он достал с полки банку с заваркой. И несколько удивленно уставился на пустое дно. Отставил и глянул на пустую чашку Агнии, так и оставшуюся сегодня стоять на полке. Она сказала, что не хочет чая.
Вячеслав отставил коробку и принялся осматривать содержимое шкафчика. Глухо. Он не нашел ничего, кроме жмени карамелек и пачки яичной лапши. И едва начатой бутылки водки, которую он посылал купить Лысого год назад. Та так и стояла в дальнем углу. Так. Чет он не понял. Боров проводил в этом доме достаточно времени, чтобы знать, что запасные коробки с чаем и сахаром должны стоять именно здесь.
Чайник начал закипать, но Вячеслав не обратил на это внимания. Как и на то, что Бусинка уже вернулась, и сейчас стояла в дверях кухни, теребя в руках какую-то бумажку. Бледная. Глаза круглые. А щеки просто горят.
Тяжело глянув на нее, он молча пересек кухню и открыл холодильник.
Ну, ты глянь! Сюрприз. И здесь пусто. Какая-то завалявшаяся пачка майонеза на боковой полке и хлеб.
- Вячеслав Генрихович...
- Тихо. - Он не крикнул, просто закрыл дверь, повернулся и глянул на нее.
Внимательно так, не пропуская ни одной детали, осмотрел от макушки до тапок. Агния мялась на пороге. Послушно молчала, но и глаза снова отводила.
Ни одного выходного. Каждый день работает. А еды нет. Ничего. Даже яиц или пельменей, там.
Почему? Самое простое - нет бабок. Но это казалось абсурдом. Он точно знал, сколько она получала в его ресторане. И Вячеслав что-то не видел по ее виду, чтобы Бусинка шиковала или проматывала деньги на шмотки или побрякушки. У нее и украшений никаких не было, кроме крестика и тех сережек, что он подарил. В квартире тоже ничего нового. Так куда можно было потратить бабки, чтоб еды не за что оказалось купить?
То, что появилось в голове исходя из ее вида и поведения за последние недели, совсем по вкусу не пришлось
- Какого хрена у тебя еды в доме нет? - Обманчиво спокойно уточнил он.
- А я... Я в магазин забыла сходить сегодня. Не успела. - Она глянула на закипевший чайник, из носика которого вовсю валил пар. Снова уставилась в пол. - Нас задержали в консерватории, на вокале. А потом вы позвонили. И вот...
- И ты не успела по дороге купить сахара? - Недоверчиво хмыкнул он, зажав сигарету зубами. - Или чая? Хоть колбасы, в конце концов?
- Не успела. - Агния покачала головой, продолжая изучать свои тапки и теребить бумажку в руках.
- Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты мне даже не пыталась врать?! - Он с такой силой крутанул ручку плиты, что пластмассовый наконечник слетел. - Бл. ин! Иди сюда! - Рявкнул Боров, отбросив тот на стол.
Она вздрогнула, глянула на него как-то настороженно, но подошла.
- Я не вру. - Тихо возразила Агния. - Вот. - Подсунула к нему по столу приглашение.
Ага, не врет. Счас. А то он не разбирается. Вячеслав даже не взглянул на бумажку. Ухватив ее за щеки обеими руками, заставил запрокинуть голову и пристально всмотрелся в лицо, наконец-то поймав глазами взгляд Бусинки.
Прищурился и повернул ее лицо к свету. Зрачки отреагировали. Ладно, это еще не показатель. Отпустив ее лицо, он взял ее правую руку, дернул вверх кофту, посмотрел кожу. Проделал тоже и с левой рукой. Чисто.
Впрочем, это тоже еще ни о чем говорит. Мало ли вен в теле человека и мест, куда додумываются колоть наркоту. А еще курить можно. И нюхать. И глотать.
Бусинка смотрела на него с удивлением.
- Вячеслав Генрихович, вы что делаете? - Поинтересовалась она, похоже, и правда не понимая. Не притворялась. Но и не вырывалась, кстати. С той же доверчивостью, что всегда добивала его, позволяла Борову делать все, что не стукнет сейчас в голову.
Он кашлянул и глубоко вздохнул, заметив, что на кухне стало как-то жарко. Видно от пара, что все еще шел из носика чайника.
- Ты наркоту пробовала? - Все так же внимательно глядя в ее лицо, уточнил он. - На дурь деньги потратила?
А руку так и не отпустил, продолжая сжимать в своей ладони ее пальчики.
Агния моргнула, посмотрела на него как на ненормального и улыбнулась.
- Наркотики? Нет, вы что. - Она даже рассмеялась. - Нет, не покупала наркотики. И не пробовала никогда. Я же не глупая, и не ненормальная какая-то. Сама себя травить не буду.
Ладно, сейчас он готов был ей поверить.
- Хорошо. - Боров кивнул. - Допустим. Тогда, почему у тебя денег нет, чтоб еду купить?
- Вячеслав Генрихович. - Она опять отвернулась. - Ну, я же говорю, просто не успела никуда зайти...
- Бусинка, ты мне баки не забивай. Не пацан, поди. Чего, у тебя все сразу и закончилось? Вот в один день? И ты просто забыла. - Он выдернул сигарету изо рта и зло бросил в раковину. - У тебя деньги закончились? - Потребовал он ответа.
Она вздохнула и открыла рот.
- Не вздумай снова врать. Выпорю. - Серьезным тоном предупредил Вячеслав.
Агния как-то осторожно глянула на него снизу вверх.
- У меня сегодня будет зарплата. - Тихо ответила она.
- Кончились, значит. - Боруцкий сжал свободную руку в кулак и упер тот в стол, пытаясь не заводиться.
Она промолчала.
- И на что ты их потратила? - Уточнил он.
- Вы не говорили, что я должна отчитываться в том, куда трачу свою зарплату.
О-па, даже подбородок вперед выдвинула. И глаза засверкали. И губы сжала. Это он, типа, испугаться и задний ход должен дать? Ну-ну.
- А теперь говорю. Так что давай, отчитывайся. - Хмыкнул Боруцкий и сел на свою табуретку, не позволяя Агнии отойти.
- Вячеслав Генрихович! Ну, какая... - Ух, а малышка-то, и правда вскинулась. Только вот, замолкла чего?
- Что, какая? - Уточнил он, отдавая себе отчет, что начинает веселиться, глядя как она пытается сердиться на его требования.
- Ничего. - Буркнула Агния себе под нос.
Глянула на него, вздохнула и потянула свою руку. Боров не хотел отпускать. Не хотел и все тут. И на какое-то мгновение это даже стало очевидно, и в глазах малышки появился вопрос.
- Я жду. - Напомнил Боров, все-таки разжав пальцы.
Агния тут же воспользовалась этим. Скрестила руки на груди и отвернулась от него.
- Нам на Новый год надо было деньги сдать в консерватории. - Проворчала она глухо. - И за квартиру я же заплатила. И проезд. И просто там, по мелочи, то на дни рождения в группе, то на бланки.
- И ты на это все бабки спустила? Все? Так, что впроголодь живешь? - Показывая, что не поверил, хмыкнул он.
Она помолчала секунд тридцать.
- Я сапоги купила. У меня старые начали протекать. И... И джинсы еще. Вот.
Боров задумался. В принципе, нормальные вещи, конечно, стоили дорого. Только, какого ляда она тогда этот цирк с ужимками устроила?
- Покажи. - Велел он, все еще не веря.
Девчонка резко развернулась, так, что у нее волосы разлетелись, заставляя его отвлекаться, рассредоточивая, и уставилась на него распахнувшимися глазами.
- Вячеслав Генрихович! - Возмутилась она.
- Что?! - Передернул он это ее возмущение, пытаясь не так открыто на нее пялиться.
- Вы что, все-все проверять будете?! - Кажется, Бусинка даже обиделась.
- Буду, если захочу. - Снова хмыкнул он.
- Но... Но так же нельзя! - Бусинка даже ногой возмущенно топнула. И ладошки свои сжала, глядя на него с еще большим возмущением.
А Борову рассмеяться захотелось.
- Чего это нельзя? - Он приподнял бровь. - Я же твой опекун. Я должен следить, чтобы ты никуда не влипла. А как я буду точно знать, если не проверю? Вдруг ты мне снова врешь?
Не похоже, однако, чтобы девчонку это убедило. Бусинка казалась такой же возмущенной.
- Вы же не можете проверять все, что я покупаю?! - Она смотрела на него почти недоверчиво.
- Чего это? - Опять хмыкнул он.
- А если... Если... Если я белье на эти деньги купила, вы тоже будете смотреть?! - Негодующе крикнула она.
Что-то ему как-то чересчур жарко стало. Точно не от пара. Капец.
Он прочистил пересохшее горло.
- А ты... купила? - Медленно уточнил Боров.
Блин. Он и сам слышал, что голос сел.
Вот на это он точно не отказался бы полюбоваться. Даже если пришлось бы себе на горло наступить, чтобы остаться на месте. Но сам факт возможности увидеть ее в одном белье...
Это даже не пижама, е-мое.
Хотя, даже не на ней, а хоть просто так, вообразить то на ней он и сам сумеет...
Капец. Кажется, он уже минуты три уставился и смотрит на нее, не моргая.
И она так же на него смотрит.
На кухне стало так тихо, что стало слышно бульканье затухающего кипения воды в чайнике. И жарко. Вязко жарко. Так, что в голове стало пусто и иссушено.
Бусинка все еще смотрела на него, не отвечая. А в ее глазах Борову вдруг почудилось то, что раньше он там точно не видел. Вячеслав даже прищурился, пытаясь рассмотреть. Он бы сейчас сотню баксов дал кому угодно, лишь бы узнать, о чем она думала. Нет, больше. Сколько угодно. Но...
Агния вдруг моргнула, словно только сейчас подумала, что сказала. Еще какое-то мгновение глядела на него своими глазищами. И вдруг начала краснеть. Сильно так, даже уши и шея стали розовыми.
- Ой. - Она с трудом сглотнула и уставилась на руки, которые сцепила перед собой. Те, кажется, тоже порозовели, если это только возможно. - Я... В общем... Не то хотела сказать...
Резкий звук дверного звонка прервал ее жалкие попытки что-то объяснить.
Боров даже ругнулся сквозь зубы, проклиная любого, кто бы там не приперся так не вовремя. А Бусинка, словно струсив, тут же смылась с кухни, оставив его одного.
Впрочем, Вячеслав что-то не хотел сидеть и тупо ждать. Да и любопытно стало, кто это мог явиться к ней? Для Лысого рано. Да и Боров предупреждал пацана, что сам отвезет «крестницу» в ресторан.
Встав с табуретки, к которой, кажись, приклеился за эти минуты, он вышел в коридор, с удивлением увидев, что Агния не открывает двери, а прилипла к глазку и молча в тот смотрит.
И что это за фокусы?
Он подошел ближе, с удивлением заметив, что малышка еще и палец закусила. Да и, вообще, выглядит раздосадованной. Кто же это там пришел, а?
Мысли снова вернулись к деньгам, вернее к их отсутствию у нее. Блин, может она вляпалась куда-то? Маленькая же еще, опыта - ноль. Ее ж кто угодно при желании разведет. А если ее втянули куда-то? Кинули? А ему она не сказала, потому что стесняется, ну или запугали девчонку, долго ли, умеючи. Это она только его по придури какой-то не боится, а от Федота вон, на километр шарахается. И теперь ее дожимают, пытаются еще что-то выбить?
Сама мысль о том, что ее могут обмануть, что кто-то может угрожать его Бусинке - вдруг так разозлила Борова. Даже возбуждение отодвинулось на задний план.
И тут же захотелось все выяснить. И надавать кому-то по мозгам, если кто-то, и правда, к его девочке сунулся.
Он подошел почти впритык к Бусинке, которая так и стояла у дверей. И уже собрался поинтересоваться, на кого же она там любуется. Но тут, совершенно сбив его с толку, словно ощутив приближение Боруцкого, Агния резко развернулась и прижала свою ладошку к его губам.
По только успокоившемуся телу прошел горячий озноб.
Похоже, она не желала, чтобы он разговорами выдал наличие хозяйки в квартире.
Стопудовый метод, однако.
Он точно сейчас и слова не скажет. И не потому, что ладошка ее не позволит. Да она еле касалась его губ, если честно. Просто это слабое прикосновение ее пальцев припечатало его так, как некоторые поцелуи самых опытных шлюх не задевали.
Прав Федот. Ох, как прав, только в «свинячий голос». Ему бы валить отсюда надо было еще год назад. Еще когда первый раз ее увидел - выгнать так, чтоб больше никогда мысль вернуться в голову не заглянула. А теперь - уже давно поздно. Даже если прогонит - все равно не выдержит и через день разыщет, никуда от себя не отпустит.
Словно не замечая, что с ним делает, а может, и правда не видя, Бусинка приложила палец и к своим губам, выразительно покачав головой. Да, ладно. Не дурак, до него и так дошло, что она хочет.
Только вот, кто же это там пришел? Стояк, стояком, но и от мысли, что кто-то пытается его девочку обидеть, Вячеслав не избавился. Однако и приблизиться к двери, чтобы глянуть на того, кто там явился, она ему не позволила. Странно, конечно, было ожидать такой прыти от девчонки. Однако, едва поняв, что и он собрался глянуть в глазок, Бусинка ухватилась рукой за его плечо, продолжая вторую ладонь прижимать к губам Борова, и потянула его прочь от двери в сторону своей комнаты.
Так. Как-то подозрительно даже. Кого это она ему показывать не хочет? А если не в том дело, и не трогал ее никто, а пришел какой-то пацан? Такая идея понравилась Борову еще меньше.
Он что-то никак определиться не мог с вариантом, бросаясь из одной крайности в другую. Слишком уж странно девчонка вела себя.
Зайдя следом в ее спальню, он позволил ей захлопнуть двери, после чего выразительно глянул на Бусинку. Сжал губы, словно требуя, чтобы она убрала пальцы. Хотя, вот честно, совсем не хотел, чтобы она забирала ладонь.
- Не кричите, пожалуйста, Вячеслав Генрихович. - Тихо-тихо, почти одними губами прошептала она. А у него все тело дернулось от этого шепота. Блин. - Всего минутку.
А ладошку так и держала на его губах.
Она чё, издевается над ним?
Ладно. Он же решил, что пора приучать ее к более тесному контакту? И потом, эти непонятки с тем, кто так и трезвонил в двери...
Чуть наклонившись, Боров упер обе ладони в двери по сторонам от ее головы, отграничив Бусинку собой от остального пространства.
У нее горло дернулось, словно Бусинка попыталась сглотнуть, и девчонка уставилась на него во все глаза.
Хм...
Он еще наклонился, так, что коснулся лицом ее волос, а лбом уперся в висок Бусинки. Шепотом, так шепотом.
- И кого это принесло, что мы шифруемся? - Прошептал он прямо ей в ладонь, щекоча кожу каждым словом. Ладно, чего там, почти целуя, хоть ему самому как-то не по себе стало от того, что так этого хотелось.
- Мм... Эм. - Чет она утратила дар речи совсем.
Неужели и он ее задевает?
Вот, даже захотелось, чтоб была справедливость на свете. Ну, не в смысле «каждому по заслугам», а чтоб не он один так мучился. Чтобы она на нем сейчас так же свернулась, как и он на своей малышке, чтоб ни днем, ни ночью покоя не знала, и во всех пацанах вокруг - только его видела.
- Ты что - хахаля себе завела и теперь меня от него прячешь? - Ни на сантиметр не отодвинувшись, таким же тихим шепотом уточнил Боров тем же макаром, не отталкивая ее пальцы от своих губ.
Чуть отстранился и глянул в глаза, зная, то соврать ему она не сможет, не обманет. Малышка смотрелась слегка потерянной. И удивленной.
- Кого? - Так же тихо, как он сам, спросила она, облизнув нижнюю губу.
Боров чертыхнулся. Постарался поглубже вдохнуть, чтобы взять себя в руки. Только от этого не полегчало. Черт ее знает, что она для этого делала, но волосы Бусинки так и пахли тем запахом, который только больше скручивал его в «бараний рог».
- Пацан твой приперся? - Напряженно уточнил он.
Она моргнула. Улыбнулась все так же растерянно. И покачала головой.
- Нет, что вы? Какой парень? Нет у меня парней. - Агния прерывисто вздохнула.
И убрала все-таки свои пальцы с его рта.
Какого ляда? Он что, отталкивал? Или возмущался? Его все устраивало. Особенно после объяснений про парня.
- Это... Это соседка. - Она как-то неуверенно завела волосы за уши, так, что задела его щеку прядями.
Боров нахмурился, но не отошел.
- Разве она не уехала? И с каких это пор ты от Алины Дмитриевны прячешься? Или денег заняла у нее?
Агния косо глянула на него. Вот просто «стрельнула» глазами.
- Нет. Алина Дмитриевна уехала. И денег я ни у кого не занимала. Это другая, снизу. Недавно переехала. Я просто видеть ее не хочу. Устала, она вечно так много разговаривает. И... Вообще. Просто.
Бусинка, кажется, только заметила, что в двери уже минуты две никто не звонит. Неловко дернулась, попытавшись обойти его. Ага. Дудки. Так он ее и выпустил. Жаль, конечно, что отпала необходимость шептать.
- Что «просто»? - Уточнил он, возвращаясь к исходной проблеме денег и всем своим догадкам. Хоть и непросто было сосредоточиться на этом, когда ее к двери прижимаешь. - Не бормочи. Чего это ты от соседей бегать стала?
- Я что, не могу просто не хотеть кого-то видеть? - Почти сердито пробурчала Агния, отвернувшись от него.
- Ты? - Боров ухватил ее подбородок пальцами и снова повернул к себе. - Ты Лысого - Вовой называешь. А с Федотом на «вы». Ты вежливая до тошноты. Так что давай, правду говори.
- Так они же старше. - Девчонка глянула на него с искренним недоумением и обидой.
Вот, а он о чем. Появилось странное желание легко щелкнуть ее по кончику носа. Или поцеловать в тот.
- Бусинка... - С предупреждением в голосе протянул Боров.
Она опять нахмурилась. И губы поджала.
- Она мне не нравится. Правда. - Проворчала малышка. - И... Она юрист. Учится. Судьей собирается стать. Вот. - Бусинка все-таки поднырнула под его руку и отошла, а Боруцкий не остановил. - Не хочу, чтобы она вас видела и начала спрашивать.
- Что спрашивать? - Он решил, что не так понял. - Ты, чего? Ты меня от соседки прячешь? Потому что она судья? - Агния кивнула. - А я...?
Боруцкий не собирался потешаться. Но уж очень весело было смотреть на ее смущение, злость, неуверенность и еще что-то. И все это одновременно на этом личике.
- А вы... Сами знаете, кто вы. - Агния скрестила руки на груди и отошла к окну.
Наверное, и из комнаты сбежала бы, не стой он у двери.
- Ты меня что, от правосудия пытаешься защитить? - Боров прищурился и наклонил голову к плечу, присматриваясь к девчонке. Подошел ближе, испытывая недоверие и еще что-то, совсем непривычное и пока непонятное...
А эта чертовка обернулась, глянула на него через ресницы с каким-то настороженным выражением, и выскочила из комнаты.
- Вы приглашение так и не взяли. - Донеслось до него уже из коридора. - Забудете, ведь.
О-па.
Боров не собирался спускать все на тормоза. И очень даже хотел выяснить, что же это все значило, и имело ли смысл быть настолько довольным, как он сейчас себя ощущал.
Только вот человек, которого давно следовало прибить, опять влез не вовремя. И пусть Федот даже не представлял, как неудачно решил позвонить, настроения Борову это не добавило. Тем более, когда выяснилось, что ему надо уходить от девчонки и ехать решать дела.
Добравшись до кухни уже совсем с другим настроением, Боров забрал-таки бумажку и тяжело глянул в спину девчонки, которая стояла у раковины и очень уж тщательно терла его чашку. Будто он той глину черпал, а не чай пил.
- Пошли. Я отвезу тебя в ресторан. Мне по делам надо. - Тоном, не оставляющим пространства для споров, велел Боров. И вышел.
Ему сейчас холодный и ясный мозг нужен. А с ней в этом плане вечно прокол выходил.
И все-таки, спокойно уехать не удалось. И снова всплыла тема денег, как только он к сапогам ее присмотрелся, когда она в машину села.
Боров даже по рулю саданул от злости. И все-таки закурил, не выдержал, хоть и открыл окно. Достали его эти «качели», ей-Богу. Сил уже никаких не было. Сапоги, как сапоги, конечно. Нормальные. В таких вон, толпы по улицам ходят. Только он же не лох, и сто гривен - «красная» цена для такой обуви. Хорошо, если она зиму в них выходит и пальцы себе не отморозит при этом.
- Ты на вот «это» все бабки выкинула? - Едва сдерживаясь, чтобы снова не начать орать, спросил он, пытаясь смотреть на дорогу.
Бусинка молча уставилась на свои ладони.
- Бл...! Еще раз соврешь - пожалеешь. И в этот раз я серьезно. - Совершенно искренне уведомил он девчонку, притормозив на светофоре.
Совсем страх потеряла. И мозг, по ходу.
- Куда ты деньги спустила, а?
Девчонка молчала.
Боруцкий выхватил сигарету изо рта и стряхнул пепел в окно. И так рванул с места, что шины завизжали по асфальту.
- Слушай, Бусинка, ну ты чего морозишься, а? - Попытался он взять себя в руки и ее расколоть одновременно. - Я ж не враг тебе. Если влезла куда - скажи. Ну, кто не делал глупости по молодости? Я же, реально, помочь могу. Если давит кто-то, или втянули тебя в аферу...
- Вячеслав Генрихович, все хорошо, правда. - Она повернулась к нему впервые с того момента, как села в машину. Даже руку протянула и коснулась его ладони, лежащей на рычаге переключения скорости. - Я ничего не сделала. И не влезла никуда. Все нормально.
Он ухватил пальцами ее руку и, отвернувшись от дороги на минуту, глянул малышке в глаза.
Вроде не врала. Но Боров все равно не верил. Не чисто тут что-то было. Ну не могла она столько потратить за месяц. В прошлом все еще нормально было, вроде. А сейчас... И была бы парнем, еще бы как-то объяснить можно было, на баб, там, списать. На попойки...
Но Бусинка? Ну, куда она столько бухнула, что теперь голодная сидит?
Он остановил машину на парковке перед рестораном.
- Так, ладно. - Боров достал бумажник и вытащил несколько сотенных купюр. - Держи...
- Нет. - Агния отпрянула. - Не надо. Я сегодня зарплату получу, Вячеслав Генрихович.
Он снова выругался.
- Бери, говорю тебе! А если Семен не подбил баланс и не просчитал? Если завтра выдаст? Или через два дня? С голоду подохнешь? - Раздраженно рыкнул Вячеслав.
Но это дура только упрямо покачала головой.
- Я не возьму у вас денег, Вячеслав Генрихович.
- Твою ж... - Он выскочил на улицу. - А так тебе кто, Дед Мороз платит?! - Зло спросил Боров.
- Я получаю зарплату, Вячеслав Генрихович. То, что сама заработала. Это правильно и честно. Я потратила деньги. Я знала, на что иду, и чем это может мне грозить. А вот это, - девчонка кивнула на деньги, что он пытался ей дать. - Я не возьму. Я этого не заработала. И это не мое. Он сжал кулак до хруста в костях. Даже попытался сосчитать до десяти. Напомнил себе, что она - дите.
Его выдержки хватило только до пяти.
Сплюнув на землю и вдавив окурок в асфальт, он схватил ее за руку и потащил к ресторану, не в состоянии заботиться сейчас о том, чтоб Бусинка за ним успевала. Силы уходили на то, чтоб молчать. Потому как, если он сейчас откроет рот и она узнает, что именно он думает о ее мнении...
Буквально влетев в холл, Боров отыскал глазами удивленного Семена, которому, видно, уже сообщили, что автомобиль Боруцкого появился на стоянке. Администратор торопился в его сторону.
- Ты сегодня им зарплату даешь? - Рыкнул Боров, цедя слова сквозь зубы.
Семен кивнул.
- Накормишь перед выступлением. - Отпустив Бусинку, он сурово глянул на Семена. - И с собой чего-то дашь, даже если отказываться будет.
Тот снова кивнул, ничего не спрашивая.
Вячеслав развернулся. Поглядел на ее растерянное, но упрямое лицо. Еще и застыдилась, похоже. Вон, глаза спрятала.
Он хмыкнул и пошел от греха подальше. Точно ведь выпорет. Во всяком случае, руки так и чесались задать трепку. Только, Бог знает, чем бы это могло в итоге закончиться.
Лысому он велел прийти на следующий день. Так или иначе, а этот пацан проводил больше всех времени около его Бусинки. Нет, Боров не боялся конкуренции со стороны Лысого. Насчет того, что можно и что нельзя делать Лысому около малышки, Боров потолковал с парнем еще год назад, впервые услышав, как она называет того «Вова». И тогда он вразумительно донес, как ходить, смотреть, говорить и даже дышать около его «крестницы». И у Вячеслава не было ни одного сомнения, что тот не просто все запомнил, но и не посмеет ослушаться. В конце концов, Боруцкий не спичками в киоске торговал. И о том, на что и в какой форме он способен, его люди были осведомлены прекрасно.
Так вот, сегодня он позвал Лысого для того, чтобы разобраться все-таки с этими долбаными деньгами.
Как он себе это представлял, если вчера малышка получила-таки свою зарплату (а у него не было повода считать иначе), вряд ли, чтоб Бусинка понеслась ту тратить сразу же после ресторана. Вечер, поздно, и Лысый под боком. А вот дальше ... для того он и вызвал Вовку.
И сейчас Боров хмуро смотрел на парня, который точно очковал из-за этого «приглашения»
- Я все делаю, как вы говорили, Вячеслав Генрихович. - Лысый не выдержал-таки, начал его убеждать.
И нервно ерзать на своем стуле.
- Цить. - Боров откинулся на спинку своего кресла. - Бить не буду. Пока.
Лысый немного успокоился, похоже.
- Ты мне лучше скажи, куда она ходит и не встревала ли в последнее время в какие-то компании или дела?
Лысый даже сделал вид, что думает. Ну, молодец, парень. Растет над собой. Выслужиться хочет.
- Да, не, Вячеслав Генрихович. У нее каждый день одно и то же: консерватория - дом - ресторан - дом. Все. Ну, иногда еще в церковь ходит. И все.
- Церковь? - Боров прищурился. - Секта какая-то? - Эти выманивали деньги не хуже самых крутых вымогателей.
- Да, не, простая. Наша. У нее в нескольких кварталах от дома. Агния туда раз в неделю ходит. Когда чаще, когда реже.
Тут дверь кабинета открылась, и в комнату ввалился вовсе незваный Федот.
- Слышь, Боров, насчет вчерашнего и Соболя...
Вячеслав хмуро глянул на друга и кивком головы велел умолкнуть. Впрочем, тот и сам уже замолчал, увидев Вовку.
- И что? - Вячеслав снова глянул на притихшего пацана.
- Че - че? - Нет, рано Боров обрадовался. Не прыгнуть Лысому выше головы.
- Что она делает там?
- А... В церкви? - Лысый нахмурился и почесал лоб. - Ну, я не знаю точно. Я ж за ней туда не хожу. Так, звонил пару раз, или она упоминала, что в церковь ходила. Раз я ее встречал оттуда, перед работой, она вроде за родных своих свечки ставить ходила.
- Ясно.
Федот, кажется, тут же просекший о ком речь, красноречиво скривил морду и сел на диван в углу. Закинул ногу на ноги и щелкнул зажигалкой.
Игнорируя того Боров принялся постукивать пальцами по столу.
Свечки. Свечки сколько стоят? Ну, гривну, ну пять, ну десять - охапка, это крыша. Она же, если он правильно себе представлял, не меньше восьми сотен куда-то дела. Если не больше. И куда?
- Так, Лысый, программа твоего досуга меняется. - Боров хлопнул ладонью по столу, и поднялся.
Парень следил за ним напряженным взглядом.
- Ты теперь ходишь за ней хвостом и следишь: куда, когда и с кем она ходила, ясно? Только не светись. Встречай-провожай там, как и раньше. А так - тенью ходи, чтоб она не засекла. Следи за каждым шагом. И если кто-то подозрительный мелькнут - сразу мне говоришь, усек? И еще, - до того как Лысый успел открыть рот, добавил Вячеслав. - Ты там, когда провожать ее будешь, как-то попетляй, выспроси, на что она деньги тратит.
- А что? - Вовка снова уставился на него с явным непониманием во взгляде. - Агния натворила чего? Да не может быть, вот, зуб даю! Не такая она, Вячеслав Генрихович. Вы не слушайте, если вам кто-то на нее что-то говорит...
- Ну, ты глянь. А, как пацана-то охмурила. - Федот выпустил в потолок облако дыма. - Ты того, часом, не захворал, Лысый? «Третий день - ей, ей не вру! Саблю в руки не беру, И мечтательность такая, Что того гляди помру!» Ты нам тут, от шока - то, от любовного, не откинь копыта. Пойди, морду кому-то набей, что ли...
- Федот! - Рявкнул Боров, не увидев в шутке друга ни хрена смешного.
- Вы что? Я ж не. Не того. Вы не подумайте, Вячеслав Генрихович. Я на нее даже не смотрю. - Лысый, похоже, струхнул куда больше. - Я и в мыслях. Я ж помню. Оно мне надо, проблемы, чтоб на крестницу вашу...?
- Заткнулись! Оба. - Боров глянул на Федота так, что тот даже выпрямился на диване и примирительно поднял ладонь.
Умолк и Лысый.
- Так, ты меня понял? - Он еще раз глянул на пацана.
Вовка кивнул, видимо, не рискуя говорить.
- Лады. Начнешь с завтрашнего дня. А сегодня, - Вячеслав снова сел. - Сегодня это будешь делать ты. - Он перевел глаза на Федота.
- Боров, ты че?! Охренел? А ничего, что у меня свои дела? И я не нянька, сопли вытирать твоей девке? Если влезла куда-то, так и поделом, мозгов наберется...
- Тебе опять морду начистить? - Вячеслав отвернулся к окну.
- Знаешь, лучше морду попытайся набить, чем я буду шляться за этой малявкой...
- А я не хочу. Лень мне напрягаться с утра. Значит, будешь шляться. - Он и сам закурил.
- «Не гунди и не перечь,
А поди и обеспечь,
А не то в момент узнаешь,
Как башка слетает с плеч!..»
Ругнулся Федот, а потом, вместо стихов, выдал поток матов. Лысый просто нервно жался в свой стул, поглядывая то на одного, то на другого. А Борова даже забавляла идея, что Федот будет за Бусинкой следить. Ничего плохого он уже не натворит малышке, знает, что Вячеслав даже его за это по стене размажет. Но может хоть перестанет нос свой совать, куда не надо.
Когда красноречие друга иссякло, Боруцкий повернулся.
- И ты там, если не понял, не светись, ясно? - Он поднял брови, взглядом давая понять, что будет, если друг решит действовать по-своему.
Федот хмыкнул.
- «Действуй строго по закону,
То бишь действуй... втихаря.»
Опять перлы кидает. Успокоился, значит.
- Лысый - свободен. И рот на замке держи. - Боров указал парню на двери. - Перед рестораном Агнию встретишь, не будет же Федот целый день за ней ходить.
Федот на это только хмыкнул, со злым видом дымя сигаретой, которую прикурил от первой.
Вовка предпочел молча кивнуть и слинять из кабинета.
- Падла ты, Боров. - Федот запрокинул голову, уперев затылок в спинку дивана на котором сидел.
Боров хмыкнул. А кто спорит?