- Хэй, ты какого черта творишь вообще?! - раздалось с лестничной площадки моего этажа. Я застыл на пролете. И как мне в квартиру попасть прикажете?
- Держи ему руки!
Так это еще и драка. Заебись, что. Сколько на сколько? И почему именно на моем этаже? Затушив сигару об подошву ботинка и кинув бычок в мусоропровод, я стянул с шеи шарф и выдрал из телефона наушники, скидывая все в болтающийся за спиной рюкзак. Ключи я сжал в руке так, словно это была не самая обычная связка с глуповатым брелком, а осиновый кол. Почувствуй себя Хеллсингом.. Выдохнув, я откинул с глаз челку и хотел было сделать шаг, но остановился. Немного подумав, я скинул еще и куртку, грубо сминая ее и запихивая в изрядно топорщащийся рюкзак. Теперь лучше. А звуки перепалки становились отчетливее. Пролетев еще один этаж, я увидел странную картину:
Два огромных детины прижимали к моей(!) двери какого-то парнишку, ну явно проигрывающего им в весе и уровне физической подготовки. Постаравшись придать своему лицу более угрожающее выражение, я выпрямился во всей своей немалой красе и тяжело рявкнул:
- Вы какого хуя тут забыли, ублюдки?
Все трое обратили на меня свой взор, и если глаза прижатого к двери загорелись надеждой, то его обидчики недоумевали.
- Это моя дверь, свалили отсюда.
- А то что? - подал голос первый шкаф.
- А то до приезда ментов осталось немного, - выдавил я как можно более отрывисто. Разумеется я лгал. Чтобы я и вдруг с мусорами связался? Увольте. Хватило с меня в свое время пдн.. Происходящее больше напоминало картину "Слон и Моська". Но, видимо правильно расставив приоритеты и решив, что провести сутки в обезьяннике - это совсем не комильфо, оба парня отпустили юношу, напоследок попытавшись впечатать его лицо в мою дверь, но, будучи оставленными мною, оставили свои бесплодные попытки. Сгребая парнишку за шиворот, я открыл дверь, едва ли не выронив ключи из окоченевших пальцев и, затолкав его в коридор, закрыл замок. Тихий щелчок прошелся эхом по квартире. В мертвой тишине звучало это, мягко говоря, пугающе. Вздохнув, я повернулся и посмотрел на юношу. Стоять тот не мог. Сползая по стенке вниз и двумя руками, словно ребенок, пытаясь стереть с лица слезы, сопли и кровь, но только размазывая все это, он кричал, но кричал беззвучно. Было слышно только мое дыхание и его сопение. Через какое-то время, пока я стоял в ступоре, его беззвучный крик перешел в тихий скулеж. Одной рукой он сжимал продранную ткань рубашки в районе груди, пальцами второй руки будто пытаясь расцарапать себе горло, выдрать из него хоть какие-то звуки, кроме скулежа и болезненных стонов. Тряхнув головой, я на ходу скинул кеды и отбросил рюкзак, сгребая парнишку в охапку и относя в сторону ванной комнаты. Включив свет, я посадил его на борт ванны, хватая с двери полотенце и вывинчивая кран с теплой водой. Медленно стирая влажным и постоянно промывющимся полотенцем с лица парнишки кровь, слезы, грязь и сопли, я недоуменно рычал. Как его угораздило вообще к этим бугаям попасть? Открыв зеркальный шкафчик над раковиной, я достал несколько невидимок и заколол ему челку, чтобы не мешалась, а заодно прихватил резинкой и свою шевелюру. Выудив бутылочку со спиртом, пакетик с ватой и упаковку лейкопластыря, я быстро обработал все ссадины на лице парня, благо их немного было. Заклеив один порез на его скуле, я улыбнулся. Выглядеть он стал получше, да скулить прекратил, лишь удивленно рассматривая меня и боясь пошевелиться, видимо памятуя о моем угрожающем голосе. Бегло осмотрев парня на предмет еще каких-либо повреждений, но таковых не заметив, я вручил ему чистое полотенце и какую-то свою одежду, валявшуюся здесь же.
- Прими душ и иди на кухню, кормить тебя буду, - вполне добродушно произнес я, смотря за переменой выражения лица парнишки. Отрешенно кивнув, он принялся стягивать с себя лохмотья, а я вышел и прикрыл дверь, направляясь на кухню. Поставив чайник и сунув в микроволновку контейнер с рисом и овощами, оставшимися со вчерашнего вечера, я сел на стул у холодильника и задумался. Волновало меня сейчас одно:
На кой черт я притащил его сюда?
